Нити магии

Я заигрываю с магией, к которой никогда и близко не подходила, погружаюсь все глубже и глубже в темную ледяную воду, надеясь, что не зайду настолько далеко, чтобы не найти обратный путь на поверхность. Быстро распускаю нитки на рубашке Брока и опускаю их вниз, заставляя обвиться вокруг кольца. Невероятное ощущение: лед и пламя одновременно; мои легкие горят и трепещут, в то время как кожа будто покрыта толстой ледяной коркой.

Я рвусь обратно на поверхность, надеясь, что успею вовремя, и последним рывком туго стягиваю стежки, чтобы спрятать кольцо в манжете рубашки Брока. Нити идут рябью, скрывая под собой сокровище.

Потом я заставляю себя открыть глаза, словно пробиваю головой поверхность воды, и снова втягиваю воздух. По жилам внезапно разбегается ледяная пульсирующая боль – так ноет горло и нёбо, если есть мороженое слишком быстро.

Брок извлекает руку и предъявляет совершенно пустую мешковину кармана.

Я это сделала.

Филипп раздраженно указывает рукой на дверь, и фальшивое кольцо, которое я надела ему на палец, поворачивается камнем вниз. Он полминуты смотрит на него, и я надеюсь, что он спишет это на последствия ранения и решит, что просто сильно похудел.

Все, собравшиеся в комнате, расступаются перед нами, словно отдернулся занавес.

Я дрожу, делая первый шаг к свободе, и у меня начинают подкашиваться ноги. Лильян протягивает руку, чтобы поддержать меня под локоть и не дать упасть.

– Подождите, – произносит Ева. Она выпрямляется во весь рост и бестрепетно смотрит на Филиппа. – Я думаю, ты должен извиниться перед ними. Ты знаешь, что это та самая служанка, которая спасла тебе жизнь?

В комнате наступает тишина, и я заставляю себя взглянуть в глаза Филиппу. Лицо у него желтовато-бледное, но взгляд ясный. И ум, похоже, тоже.

– Прошу простить меня за ложное обвинение, – тихо произносит он. – Вы должны понять, что после недавнего нападения я подозреваю всех и каждого.

Я киваю. Брок, все еще ошеломленный, бормочет что-то совершенно неразборчивое. Охранник, Ева и Лильян покидают комнату, но Хелена протягивает руку, преграждая мне выход.

– Филипп, тебе следует помнить, что ты гость в этом доме. Со своей прислугой я теперь буду разбираться сама, – говорит она, и голос ее режет, подобно стали.

Он улыбается ей и почти покровительственно кивает, после чего Хелена уходит. Но когда я вслед за Броком намереваюсь выйти за дверь, Филипп вскидывает руку и хватает меня за запястье.

– Не знаю, какую игру вы двое затеяли, – говорит он. Фальшивое кольцо снова соскальзывает с его пальца. Под ним я вижу еще один шрам, оставленный старым ожогом. – Но я слежу за вами.

Я высвобождаю руку и иду прочь, стараясь не перейти на бег. Меня трясет, я низко опускаю голову и спускаюсь по лестнице, стараясь оторваться от Брока и Лильян, чтобы хоть немного побыть в одиночестве.

Добравшись до флигеля прислуги, я останавливаюсь на холодной лестнице, чтобы собраться с духом. Мое сердце неистово колотится, когда я считаю до трех и заглядываю под рукав своего форменного платья. Кожа на запястье гладкая и чистая, словно свежая простыня. Я отпускаю край рукава и судорожно выдыхаю воздух вместе с благодарственной молитвой. Это была глупая затея, с какой стороны ни посмотри.

Я с трудом открываю дверь, ведущую на кухню, и, запинаясь о собственные ноги, падаю на скамью. Мои мышцы дрожат.

– Ты должна была вместе с остальными идти наверх, – вполголоса замечает Дорит. – Но выглядишь ужасно бледной, девочка. Чаю?

– Воды, – хрипло выдавливаю я.

– Проклятое жаркое, – ворчит Дорит. – Нужно было вместо этого испечь ему пирог. Если бы он съел все, такого ни за что не случилось бы.

– Это моя собственная вина, Дорит, – говорю я, стуча зубами.

Тянусь за стаканом и опрокидываю его, и Дорит поспешно поднимает его и наливает мне воды. Я должна что-нибудь съесть, но мне нехорошо, поэтому сосредотачиваюсь на том, чтобы пить прохладную чистую воду по одному глотку.

Неожиданно рядом со мной возникает Брок.

– Как, черт побери, ты это проделала? – спрашивает он, занимая место на скамье подле меня. – С тобой все в порядке?

Взгляд у него озабоченный, и он смотрит на меня с искренней теплотой, так, как мог бы смотреть на младшую сестру.

Так, как когда-то смотрел на Айви.

– Я была в долгу перед тобой, – хриплю в ответ. – А я всегда возвращаю то, что одалживала.

– Спасибо, – говорит он и мягко дотрагивается до моего локтя, прежде чем запустить пальцы под манжету своего рукава.

Он выдирает из-под стежков шва почерневший перстень и протягивает мне. Я уже собираюсь взять кольцо, когда в дверях появляется Лильян. При одном только взгляде на ее лицо мой желудок сжимается в комок.

– Извини, Марит, – говорит Якоб, возникая позади нее и поправляя очки.

– Этот камень – не стекло, – тихо сообщает Лильян. Подойдя, она накрывает мои ладони своими. – Мы ошиблись.

Я ошиблась. Но этого не может быть. Наша теория была вполне осмысленной. Она связывала воедино все нити. Мои мысли мчатся подобно лавине.

– Вы уверены? – спрашиваю я, и голова у меня внезапно начинает кружиться.