Нити смерти (Сборник)

И тут она заметила, что двадцать человек приближаются и окружают ее. Они молчали, но их протянутые руки искали то, чего так неистово желали. Она била их хлыстом, но слепцы молчали. Отдаю ей должное: она не показала никакого страха. Она знала, что произойдет, не могла не знать, но не боялась. Ее единственным звуком было злобное рычание тигра, готового прыгнуть на добычу.

Один–единственный крик, и все. Освободившиеся узники молча схватили ее. Через минуту все упали. Масса из тел. И под этой массой агонизирующее животное, защищающееся зубами и ногтями.

Для меня это было слишком. Я сам все спланировал, я желал этого, но в данный момент не мог этого перенести. Обливаясь холодным потом, я выскочил за дверь, захлопнул ее за собой и повернул ключ в замке. Наверное, меня можно было принять за алкоголика, потому что я упал на пол и, задыхаясь, закричал:

— Виски! Дайте виски!

Через несколько минут я пришел в себя.

— Откройте дверь, — приказал я, — и выведите слепых!

Одного за другим слепцов провели в кухню и установили их личности. Некоторые были страшно исцарапаны, у одного была вырвана губа. Многие нервно рыдали, но я знал, хотя никто из них в этом не признался, что они счастливы.

Мы снова спустились вниз. На каменном полу лежало нечто неопределенное, красное и белое.

— Что это?! — воскликнул американский консул.

— Я думаю, что это донна Марчези, — ответил я. — С ней, видимо, произошел несчастный случай.

Хэйзл Хилд. Вне времени

Сомнительно, что жители Бостона когда–нибудь забудут странное дело Кэбот Музея. Место, которое уделили газеты этой мумии, ужасные слухи, касающиеся ее, болезненный интерес к древней культуре в 1938 году, страшная судьба двух чужаков первого декабря этого же года — все это содействовало сотворению одной из тех классических легенд, которые, переходя от поколения к поколению, превращаются в фольклор и становятся ядром целого ряда странных событий.

Все, кажется, понимали, что во всех этих рассказах было опущено нечто очень жизненное и невероятно отвратительное. Первые описания состояния одного из двух трупов были очень быстро забыты, да и пресса не обращала внимания на странные изменения самой мумии. Публика удивлялась тому, что мумия не всегда лежала на месте. Теперь, когда таксидермия достигла огромных успехов, предлог, что распад мумии запрещает ее экспозицию, казался особенно неубедительным.

Как хранитель музея я в состоянии осветить все факты, которые были скрыты молчанием, но не хочу делать это при жизни. В мире, во Вселенной, случается такое, о чем лучше всего не знать широкой публике. Но я отказываюсь от этого мнения, которое создалось у нас во время всех этих ужасов и которое разделяют персонал музея, врачи, журналисты и полиция. Мне кажется, что дело такой научной и исторической важности не должно оставаться неизвестным. Вот почему я написал эти страницы.

Этот рассказ займет место среди разных бумаг, которые будут рассмотрены после моей смерти, и публикацию его я оставляю на совести тех, кто будет выполнять распоряжения по моему завещанию. Некоторые угрозы и необычные события последних недель убедили меня в том, что моя жизнь, как и жизнь других сотрудников музея, в опасности вследствие враждебности тайных азиатских и полинезийских культов и различных мистических сект. Значит, вполне возможно, что исполнители завещания примут решение в самое ближайшее время.

Примечание: Профессор Джонсон умер внезапно и очень странной смертью от остановки сердца 22 апреля 1938 года. Бинтворт Мор, таксидермист музея, исчез в середине прошлого года. 18 февраля этого же года доктор Вильям Мино, наблюдавший за вскрытием в связи с делом, получил удар ножом в спину и на следующий день скончался.

Это ужасное дело началось, как я полагаю, в 1879 году, то есть задолго до того, как я стал хранителем музея. Тогда музей приобрел эту мумию, столь же мрачную, сколь и непонятную, у Восточной Транспортной компании. Само ее открытие было экстраординарным и тревожным, потому что она была найдена в склепе неизвестного происхождения и баснословно древним, на маленьком островке, внезапно появившемся в Тихом океане.

11 мая 1879 года капитан Чарльз Уэттерби, командующий грузовым судном «Эриданус», вышел из Веллингтона (Новая Зеландия) к Вальпараисо в Чили и вскоре заметил на горизонте остров, не обозначенный ни на одной карте. Явно вулканического происхождения, он возвышался над поверхностью океана, как усеченный конус. Небольшая группа моряков под командованием капитана Уэттерби высадилась там и обнаружила на его крутых склонах следы длительного погружения, а на вершине — признаки недавнего разрушения, словно бы вызванного землетрясением. Среди обломков исследователи обнаружили массивные каменные блоки, по всей видимости, обтесанные человеческими руками, а также остатки стен циклопической кладки, какие встречаются на некоторых архипелагах Тихого океана и являются археологической загадкой.