Нити тьмы

– Собаки сопровождают меня всюду. Два лучших первых помощника из всех, что у меня были. – Дуглас задумчиво добавил: – Большую часть своей рабочей жизни я провел в одиночестве – так требовали мои миссии. Теперь я не люблю оставаться один. – Он сделал глоток виски и посмотрел на свою лодку.

– Конечно, – сказала Блюм.

– Итак, Джек сказал, что вы согласились поговорить со мной о том, что произошло много лет назад? – начала Пайн.

Беннет глядел на Этли. Ей показалось, что на его лице появилось профессиональное выражение, исчезнувшее за долгие годы спокойной жизни.

– Открою тебе, что смогу, – ответил он. – Не думаю, что имею право рассказать все. Некоторые вещи так и не рассекретили.

– Вам известно, что произошло со мной и моей сестрой?

– Да. – Он с некоторым трудом вздохнул, и Пайн показалось, что у него заблестели глаза – Дуглас отвернулся и потер их. – Да. Это печально и непростительно. Самая большая профессиональная ошибка за всю мою карьеру. Как и за карьеру Джека. – Он немного помолчал и добавил: – Но все это ерунда по сравнению с тем, что случилось с вашей семьей.

– Благодарю вас, – сказала Пайн. – А что вы можете нам рассказать?

– Конечно, я говорил с Джеком. Он ввел меня в курс того, что открыл тебе, – ответил Беннет. – Таким образом, ты знаешь, какую роль играла твоя мать в этой истории. Она являлась нашим источником в спецоперации против мафии Нью-Йорка в восьмидесятых годах.

– Да. На самом деле ее звали Аманда. Но я так и не сумела узнать ее настоящую фамилию…

– Не имеет значения. Все изменения сделаны совершенно официально, и вы стали семьей Пайн.

– А мой отец был барменом в «Плаще и кинжале» в Нью-Йорке, где частично проходила спецоперация. Я с удивлением узнала, что не все, кто там работал, являлись сотрудниками полиции.

– Нам не хватило оперативников на все роли, – объяснил Беннет. – Твой отец, конечно, понятия не имел о том, что происходило. Он просто разливал выпивку.

– Но потом они с матерью стали близки. И она ему все рассказала?

Дуглас медленно кивнул.

– Очень досадная неприятность, – проворчал он. – Однако твоя мать была молода и находилась под огромным давлением, я не могу винить ее в том, что она доверилась Тиму. Вероятно, она чувствовала себя очень одинокой.

– Вы правы, оба были очень молоды. Но у них ведь имелись собственные семьи? Родители? Братья и сестры? Дедушки и бабушки?

– Оба сказали «нет».

– А вы проверяли?

– Проверка могла оставить определенные следы и открыть двери для возможной слежки. Мы приняли решение поверить им на слово.

– Очень странно, что у обоих не было родных, – заметила Блюм.

– Я уверен, что у них были семьи. Однако мы не стали настаивать. Насколько мне известно, ни один из них не попытался войти в контакт с родственниками, пока мы вели за ними наблюдение. – Беннет посмотрел на Пайн. – Ты встречала кого-то из их родных? Точнее, твоих родных.

– Нет.

Дуглас нахмурился.

– В программе защиты свидетелей это неизбежная жертва. Приходится разрывать все связи. Только так можно сохранить жизнь свидетеля.

– Но в нашем случае это не помогло, – заметила Этли. – На нас было совершено два покушения. Нас пришлось вывести из программы.

Беннет нахмурился еще сильнее.

– Я знаю. Это сводило меня с ума.

– У вас где-то была утечка, – заметила Блюм.

– Согласен, но мы ее не нашли. А ведь искали долго и тщательно… Проверяли людей снова и снова…

– После того как мы вышли из программы защиты свидетелей, наша семья поселилась в Андерсонвилле, штат Джорджия.

– Да, так, – Беннет кивнул. – Наша с Джеком работа.

– И его отправили туда, чтобы он приглядывал за нами, – продолжила Пайн.

– Верно.

– Но нас нашел некий Ито Винченцо…

Беннет бросил на нее пристальный взгляд.

– Винченцо? – переспросил он.

– Брат Бруно Винченцо. Разве Джек вам не рассказал? – удивилась Пайн.

– Нет, не рассказывал. Ты уверена? Уверена, что он брат Бруно?

– Да. Ни малейших сомнений.

– Но зачем Ито?..

– Бруно узнал, что моя мать работала на федералов. Однако не стал ее сдавать. Я нашла письмо, которое Бруно отправил брату Ито, где совершенно недвусмысленно сообщил, кто стал причиной его ареста. Я полагаю, он рассчитывал на сделку за то, что будет держать язык за зубами. Однако все равно оказался в тюрьме, где его и убили.

– Я никогда не слышал о том, что Бруно предлагали сделку, – признался Беннет. – Проклятье, я даже не подозревал, что он знал о том, что твоя мать на нас работала.

– Джек тоже. Он сказал, что остановил бы операцию, если б ему стало известно.

– Да, именно так мы и поступили бы, – заверил ее Дуглас.

– Если б моя мать знала, что Бруно мог ее выдать, возможно ли, что она предложила ему сделку так, что вам о ней не стало известно?