Нити Жизни (СИ)

Взбешенный Нэвлис оттолкнул друга и схватил Эслин за плечо, но тут глаза Дархана снова сверкнули и Нэвлис, охнув, отпустил девушку. Кровь замедлила свой бег, сердце замерло, в глазах потемнело. Он согнулся пополам и услышал ледяной спокойный голос, сквозь шум в ушах:

– Не забывайся, господин. Чем дольше бесится Уоюр в тотеме, тем больше невзгод падет на Изыски. Платина и твои амбиции подождут. Чем больше мы тянем время – тем больше козырей отдаем духам четверым. Они еще добавят нам палок в колеса, уж поверь. Девчонка ускорит нас, а потому она остается.

Воздух влился обратно в легкие, темнота рассеялась, звуки вернулись и Нэвлис медленно убрал руку от сердца. Правота слов Дархана еще сильнее разозлила его. Он сжал зубы. Разогнулся. Вихрем в голове пронеслись картины, как Майма, Кам и Сармик нападают на Дархана по его приказу, а он сдает девку Энтину, но тут Кам воскликнул:

– Нас хватились! Ищут Эслин.

– Уходим, – бросил Лис, клокоча от бессильного гнева.

Они разделились и заскользили по темным улочкам в обход площади. Уходя своей дорогой, Нэвлис оглянулся и увидел, как Дар идет быстрым шагом, не убирая руки с плеч этой особы. «Беспамятный ублюдок, как он посмел пойти против? За все те годы, когда я пекся о нем…» – Нэвлиса обуяло страшное возмущение, но все же не настолько сильное, чтобы не заметить чужого взгляда на своем затылке. Он медленно обернулся и в тонюсенькой полоске света от фонаря увидел, как на земле, за приставленным к стене ободом колеса, сидит маленький зверек. Он пригляделся – да это же горностай! Горностай…

Юркий хищник скрывался, но ни капли не опасался. Он медленно вышел на свет и проговорил:

– Ты прав, она мешает шаманчику. Нужно избавиться.

Затем взмахнул длинным хвостом и ускользнул во тьму, а Нэвлис так и остался стоять ошарашенным. Свет и мрак, общая польза и личная выгода, толкались внутри него, перебивая друг друга.

« Это явно дух из тех, про кого говорил Дар… Позвать своих? Дар… Неблагодарная скотина. Нет, избавиться – это верно. Но не своими руками. И не бестолково. А может все же догнать горностая и придушить? Почему сразу не…? Эх! »

Крики позади заставили Нэвлиса поспешить к своим. Встретившись вновь, они быстро отвязали коней и припустили в лес. Едва шум города затих, и огни оказались вдалеке, Нэвлис приказал остановиться на отдых. Эслин вполне разумно держалась своего заступника и на главу северян глаз не поднимала. Нэвлис с омерзением отвернулся от этой парочки и переключился на Сармика. Бедняга рухнул на землю, его начало лихорадить. На лбу выступила испарина, от тела шел жар, но кожа покрылась мурашками. Глаза бегали. Нэвлис склонился над ним и спросил:

– Эй, кутила, ты как?

– Дед сердится, распекает изнутри. Питомцы голодны, царапают потроха, – пробормотал Смех. – Надо умаслить. Надо покормить. Не оставят, в гроб сведут.

Нэвлис придвинулся к нему ближе:

– Как насчет Эслин? Ее душу бери. Наедятся твои любимцы?

Глаза Сармика впились в предводителя.

– А разве не ты обещал ее беречь? – просипел он, вонзая в руку Нэвлиса скрюченные негнущиеся пальцы. – Против тебя не пойду.

– Не я обещал. – Нэвлис с трудом выдернул руку из хватки хищного шамана. – Травника испугаешься?

Лицо Сармика искривило мучительное сомнение: он свел брови, вытаращил глаза и по-жабьи растянул губы, но тут его тело пронзила судорога. Шаман выгнулся едва ли не колесом, как если бы его резко дернули за талию сверху. Нэвлис отшатнулся, гадая, имеет ли смысл продолжать беседу. Но Смех тут же расслабился, опал и живо закивал ему.

– Да, да, возьму. Не убоюсь, нет. Она ему нравится, видно. Ценность повышает цену. Нужный вкуснее. Ненавистью нашпигованный враг, нежностью напитанный ребенок – лучшие лакомства, – Сармик схватил Лиса за лицо и чувственно зашептал. – Пусть Травник привыкает. Ох и пир чуют мои песики! И кто предложил, надоумил? Кто обещает? Травника брат и господин. Вот уж рычащие набьют утробы редкой добычей. Ее тело будет корчиться, дергаться, помирать. Не мое. Меня не тронут, меня отпустят. Меня слушаться будут.

Нэвлис с отвращением отодвинулся от него и наказал:

– Славно. Тогда повремени. Теперь будем двигаться в Оспари одновременно с министром. Подвернется случай – я отвлеку или уболтаю Дара, а ты заберешь ее душу. Тело же мне отдашь, я его Энтину вручу, а что там дальше с ней будет – не моя забота.

– Потерплю, но мало-мало. А пока что-то перехватить надо, иначе идти не смогу, – проскулил Сармик. – Вернусь в город тихонько, да? Пока там ярмарка, пьяных много, пришлых много, никто ничего не заметит.

Нэвлис махнул рукой:

– Плохой у тебя ие-кыла, ненасытный. Плохих служебных духов подсказал. Кто кому служит-то? Иди. Но быстро. Помни, нам нельзя надолго разделяться. Слуги Уоюра не дремлют.