Ницше и философия

Если резюмировать суть противопоставления ницшевской и кантовской концепций критики, то ее можно свести к пяти пунктам. 1) Не трансцендентальные принципы как простые условия так называемых фактов, а принципы генетические и пластичные, учитывающие смысл и ценность верований, интерпретаций, оценок. 2) Не мысль, которая считает себя законодательницей только на том основании, что она подчиняется исключительно разуму, а мысль, которая мыслит наперекор разуму: «То, что всегда будет невозможным, – быть разумным» [298]. Если мы считаем, что иррационализм противопоставляет разуму нечто отличное от мысли, а именно права наличных данных, права сердца, чувств, прихоти или страсти, то мы сильно заблуждаемся в понимании этого учения. В иррационализме речь идет не о чем-то отличном от мысли, от мышления. Разуму противопоставляется сама мысль; разумному существу – сам мыслящий субъект [299]. Поскольку, со своей стороны, разум собирает воедино и выражает права того, что подчиняет мысль, мысль отвоевывает свои права и становится законодательницей наперекор разуму: бросок игральных костей – в этом смысл игры в кости. 3) Не кантовский законодатель, а генеалог. Кантовский законодатель является судьей, мировым судьей, надзирающим сразу и за разграничением областей, и за распределением устоявшихся ценностей. Влияние генеалогическое противопоставляется влиянию судебному. Генеалог – подлинный законодатель. Генеалог – немного прорицатель, философ будущего. Он возвещает нам не критический мир, а неведомые нам войны [300]. И для него мыслить означает судить, но судить означает оценивать и интерпретировать, создавать ценности. Проблема суждения становится проблемой справедливости и иерархии. 4) Не разумное существо, а бюрократ нынешних ценностей, одновременно священник и верующий, законодатель и подданный, раб победивший и раб побежденный, реактивный человек на службе у самого себя. Но кто тогда проводит критику? В чем состоит эта критическая точка зрения? Критической инстанцией не является ни «сложившийся» человек, ни какая-либо возвышенная форма человека, духа, разума или самосознания. Ни Бог, ни человек, так как между человеком и Богом нет еще достаточного различия, они легко взаимозаменяемы. Критическая инстанция – это воля к власти, а критическая точка зрения – точка зрения воли к власти. Но в какой форме? Не в форме сверхчеловека, позитивного продукта самой критики. Но при этом имеется «относительно сверхчеловеческий тип» [301], тип критический, человек как тот, кто хочет быть преодоленным, превзойденным…: «Вы могли бы преобразить себя в родителей и предков сверхчеловека: пусть это будет наилучшим из дел ваших» [302]. 5) Цель критики: не цели человека или разума, а в конечном счете сверхчеловек, превзойденный, преодоленный человек. В критике речь идет не об оправдании, а о том, чтобы чувствовать иначе: об иной чувственности.

11. Понятие истины