Низвержение Жар-птицы

– Давным-давно тоже был такой человек – имени его никто уже не помнит, и все документы, где оно стояло, утеряны… Именно он открыл Жар-птицу, поскольку она соединяет оба мира. Там, откуда мы с тобой прибыли, к ней стекается энергия неосуществленных людских желаний и, будучи перенесенной сюда, превращается в клады – так, что вместо израсходованного сразу же возникает новый. Иногда – но очень редко и в непредсказуемое время – Жар-птица может раскрыться и настолько, что через нее способен пройти человек. Впрочем, сначала о сути и действительном предназначении Жар-птицы почти ничего не знали: на нее смотрели только как на ключ к невероятному могуществу и лекарство от муки, которая вызывается неутоленными желаниями. Ей приписывали и такую силу, какой она не имела. Поэтому и само слово «Жар-птица» быстро укоренилось с чьей-то легкой руки, а когда разнесся слух о небывалом кладе, развернулась кровавая борьба за обладание им, ныне известная как первая смута. Особо старался и более других преуспел в ней один из сыновей тогдашнего царя, лишенный всех прав на престол – и как младший в семье, и потому что родился от ключницы, – а он был очень злой человек… Его приспешники схватили того, кто прибыл из нашего мира, и потребовали отвести их к Жар-птице: так и тебя недавно использовали. Наш земляк согласился, но на самом деле он решил ценой собственной жизни навсегда запечатать этот проклятый клад, чтобы впредь ни с его помощью, ни ради него никого не убили. Он дождался, когда царевич начал распальцовкой на левой руке укреплять Жар-птицу, и тогда покончил с собой. Она оказалась заклятой на самоубийство человека из другого мира, и оттого государев сын не смог воспользоваться ею. Потом он умер, так никому и не передав расслабленную Жар-птицу, и она снова стала ничейной, воротилась туда, где была прежде. Смута утихла, но кровь некоторое время еще лилась. По городам и деревням вылавливали людей, которые казались пришельцами из иного царства или предположительно могли их заменить, – с необычной внешностью, чудаков, просто тех, кто выделялся честностью и умом, – и волокли их в Синие горы. Приводили родных и друзей и говорили: не наложишь на себя руки, всех их прикончим. А затем их все равно убивали – как свидетелей… Грифы пожирали их плоть, и волки растаскивали кости, а Жар-птица не появлялась. За многие последующие годы в народе постепенно забылось и ее точное местонахождение, и то, как она связана с человеком из нашего мира. О том и о другом сочиняли легенды и пересказывали их вечерами.