Низвержение Зверя

Нам, американцам, удивительно то, как быстро русские большевики смогли набрать такую сокрушающую мощь, даже находясь под непосредственным военным давлением сильного врага. Два года назад боши гнали их беспомощные армии от границы до самой Москвы, и казалось, что большевистская Россия потерпела окончательное поражение. Потом, по прошествии шести месяцев, русские собрали силы, поднатужились и нанесли вражеским армиям первые болезненные поражения. Это были еще не нокаутирующие удары как сейчас, а всего лишь звонкие пощечины, но ведь перед этим Гитлер вообще не терпел никаких неудач. При этом «старшие братья» русских вышли на поле боя далеко не сразу; первые успешные контрнаступления большевики провели сами, появившийся чуть позже генерал Бережной просто добавил этому процессу энергичности, как в хороших комедиях с Чарли Чаплином. Только смешно стало далеко не всем; боши, например, не смеются до сих пор.

Потом, по прошествии еще полугода, русские и их «старшие братья» уже бились с бошами как равные с равными. И в этой схватке они сломали вражескую мощь и повернули войну вспять. Но то, что происходит сейчас, самым существенным образом выходит за рамки возможного. Государство, застигнутое вражеским нападением врасплох и почти разгромленное, получило возможность наносить по врагу удары сокрушительной силы. И что удивительно: девять десятых этой мощи не прибыло из другого мира вместе со «старшими братьями» и не поступило от нас по ленд-лизу, а было построено на русских заводах. И это при том, что еще пятнадцать лет назад промышленность Большевистской России не представляла собой чего-то отличающегося от нуля, как и промышленность Царской России. В прошлую Великую Войну русская армия не могла обеспечить себя даже винтовками и патронами, и тем разительней выглядит положение, которого сумели добиться большевики.

Некоторым политиканам в Вашингтоне такой ход событий активно не нравится. Они рассчитывали, что Россия и Германия увязнут во взаимном истреблении, в то время как американское государство выйдет из самоизоляции и невероятно усилится, после чего будет держать весь мир, и в том числе Россию, за неоплатных должников или, в лучшем случае, за младших партнеров. Но дела складываются так, что еще непонятно, какой партнер в планируемом Совладении на самом деле будет младшим, а какой старшим. Проанализировав наш разговор с «мамочкой» (тов. Антонова) по поводу баланса общественных и частных интересов, мы пришли к парадоксальному выводу. На самом деле значительное, как два к одному, преобладание общественных интересов над частными в советской системе является ее сильной, а не слабой стороной, ибо позволяет сосредоточить существенные средства на прорывных направлениях. Уж «старшим братьям» наверняка досконально известно все, что способно принести прибыль или дать их стране технологическое преимущество. Именно так они перед войной закрывали технологический разрыв, отделявший их от развитых стран, и по этой же технологии они рассчитывают уйти от нас в отрыв.

За счет этого русские не единожды будут обходить Америку на поворотах. Так, например, нам известно, что по схеме обратного ленд-лиза русские закупили большое количество самого разнообразного промышленного и лабораторного оборудования, а мы даже не представляем, какую конечную цель при этом преследуют наши будущие партнеры по Совладению. Но даже если нам станет что-то известно, то наш частный бизнес еще потребуется долго убеждать, что эти проекты могут принести хорошую прибыль. И в итоге американскому государству все равно придется плюнуть и сделать то же, что и русские, но на более скудном бюджетном финансировании. Игра в чужую игру на чужом поле – это верный путь к подчиненному положению в будущем союзе. Не будет ничего более глупого, если после войны мы окажемся вынуждены покупать какие-то русские товары, особенно если учесть, что после войны Франция, Италия и Германия тоже будут Россией, наряду с прочими частями Европы, не имеющими самостоятельного значения.