Низы не хотят

— Ну всё, — сказал Носов после заселения (хозяйка, подслеповатая пожилая гречанка, без лишних слов показала всё хозяйство, оставила ключи и удалилась, стуча сандалиями по пыльной брусчатке), — я пошёл по делам, а ты пока обживай помещение… можешь приготовить чего-нибудь к ужину.

— А купаться? — надула губки Зина.

— Точно, забыл я про это — дополнительное задание тебе, выяснить, где тут купаются и что для купания нужно? Там же просто так в воду не войдёшь, тем более, если ты женщина, надо целый церемониал выполнить.

И он пошёл по брусчатке примерно в ту же сторону, что и гречанка.

На сегодня у него было намечено два дела и Носов некоторое время выбирал, какое из них сделать первым, а потом махнул рукой и решительно совместить. Встреча с местными активистами у него была назначена на 14.00 в районе Чёрной речки, возле развалин бастиона, оставшегося от Крымской войны. Но сначала естественно следовало провериться и перепровериться, что он и сделал со всевозможной тщательностью… сворачивание в труднодоступные места, остановки на завязывание шнурков и чтение свежей севастопольской газеты на углу двух не очень оживлённых улиц показали, что никакого хвоста за ним нет даже в теории. Что в общем и целом было предсказуемо, но конспирацию, батенька, никто не отменял.

За две минуты до 14 часов Носов стоял у того самого бастиона, закуривал папиросу (это был условный знак с его стороны) и ждал прохожего, который попросит у него прикурить. Ждать пришлось достаточно долго, почти полчаса, потом к нему подошёл человек в студенческом мундире и сказал:

— Прикурить не найдётся, гражданин хороший?

— Для приличного человека почему не найдётся, — ответил Носов половинкой своей кодовой фразы.

— Рад встрече, — сказал студент, пожимая ему руку, — Максимом меня зовут, можно просто Макс.

— Как писателя Горького? — спросил Носов, не ожидая, впрочем, никакого ответа. — А я Иван.

— Пойдёмте, нас уже ждут, — бросил студент и повёл Ивана куда-то вглубь хаотичной застройки из одноэтажного частного сектора.

Зашли они в один из таких домушек — сначала в калитку в заборчике, сложенном из песчаника, а потом и в сам дом, пройдя по кирпичной же дорожке через небольшой абрикосово-черешневый садик. Носов спросил разрешения сорвать пару абрикосов, получил его и съел удивительно сладкие и сочные плоды.

— Живут же люди, — искренне восхитился он, — круглый год тепло, море рядом, да ещё и абрикосы прямо в окно смотрят.

— Мы привыкли, — рассеянно ответил Максим, — не замечаем… хотя вы конечно правы, жизнь здесь поприятнее, чем например в Архангельске.

— Товарищи, — сказал он, войдя в комнатушку с ситцевыми занавесками, — позвольте вам представить эмиссара из центра Ивана. Он прислан координировать наши усилия по продвижению революции в Крымской губернии.

А потом он представил собравшихся, их тут трое было, включая одну женщину.

— Парамон, представитель от флота (он и точно был в матросской форме), Виктор, солдатский депутат (этот в гражданку почему-то был одет) и Ирина, секретарь эсеровской организации губернии.

— Очень приятно, — Иван пожал им всем руки, Ирине хотел было поцеловать, но вовремя передумал. — Очень рад всех вас видеть в добром здравии и хорошем расположении духа.

— Как добрались? — спросила Ирина.

— Замечательно, сели на поезд и доехали. На квартиру заселились в Инкермане, я там супругу оставил, пусть она немного отдохнёт, — ответил Иван и сразу перешёл к делу, — какие настроения в городе? Особенно интересует черноморский флот.

И он с особенным выражением поглядел на матроса Парамона, подумав между делом, что имечко у него то ещё… азартен ты наверно, Парамоша, ой азартен.

— Настроения как настроения, — ответил без малейших эмоций Парамоша, — после броненосца «Потёмкин» сложно всё стало…

— Почему? — немедленно поинтересовался Носов.

— С одной стороны вроде и получилось у них, корабль-то они захватили, но с другой — сидят они сейчас все в Румынии под арестом и неизвестно когда выберутся. И что с ними будет, когда они выберутся, тоже неизвестно.

— Значит не совсем всё правильно они сделали, а если точнее, то совсем всё неправильно, мы, как сказал один умный товарищ, пойдём другим путём. Совсем другим. Как там крейсер «Очаков»? — неожиданно перепрыгнул он на другую тему.

— Крейсер как крейсер, — в замешательстве отвечал Парамон, — ничем среди остальных не выделяется.

— У меня есть оперативная информация, что упор надо сделать именно на «Очакове», — огорошил собравшихся Носов. — Ладно, план мероприятий на ближайшее время я доработаю вечером, завтра оглашу, а сейчас ещё такой вопросик — как у вас тут налажено взаимодействие с родственными революционными организациями?

— На эсдеков намекаете? — спросил Максим.

— Да, на них, и ещё на анархистов. Да и про кадетов можно поговорить…

Собравшиеся переглянулись, было видно, что тема для них не очень хорошо изученная, поэтому отвечать как-то никто не хотел. Наконец слово взял студент Максим.