Ночь белых огоньков (СИ)

В то время в нашей Академии училась Лихы из воздушных. То еще порождение Лахар{?}[]! Но Шимун, брат моей Капельки, был влюблен в Лихы, поэтому нам приходилось терпеть ее скверный, как анунначье молоко, характер. Однажды эта девчонка отправила вашу маму в Иркаллу! Повезло, что Эрешкигаль не особо держалась за ее общество и согласилась отпустить в обмен на одно условие, но вам не стоит об этом знать. Каково было наше удивление, когда в одну лунную ночь мы поймали Лихы выходящей из чужой комнаты! Она даже не пыталась спрятать ожерелье с огромными драгоценными камнями, которое выкрала из тайника подружки.

Разумеется, Лихы начала оправдываться, выдумала какое-то нелепое, как попытки Никкаль научиться играть на лире, оправдание. Но мы загнали ее в угол, и она призналась, что сперла ожерелье для подношения Иштар. Ниалл ограничился выговором и угрозой отчисления.

Ректор заверил студентов, что воришки пойманы с поличным, и жизнь снова станет спокойной. А через несколько дней Лихы исчезла. Шимун был настолько убит горем, что через пару дней вся Академия молилась о скорейшем возвращение девчонки. Но Ниалл не мог оставить Дом Льва без присмотра, и Шимун решил найти возлюбленную самостоятельно. К его счастью, Су была против такой глупой смерти и пошла за братом. А я не мог оставить друзей в беде, да и скучно бы им было без меня, потому я увязался следом.

Почти все студенты были уверены, что видели Лихы несколько дней назад в Академии. Разум девчонки был затуманен одной небезызвестной богиней, и она всех вокруг изрядно достала ее восхвалением, поэтому студенты были уверены в своих словах. Деревенские жители тоже не припоминали, чтобы Лихы у них появлялась. С каждым днем Шимун все больше сходил с ума: клялся наложить на себя руки, если с его девушкой что-то случится. Су очень переживала: в последние месяцы ее брат постоянно устраивал Лихы сцены ревности к Иштар, и потому винил себя в случившемся.

Шимуново нытье натолкнуло нас на мысль наведаться в Ур. Конечно, я не рискнул бы находиться там без вашего отца: в свое время он здорово помог мне решить проблему с Четырьмя, иначе я который год скучал бы в Иркалле, развлекая старушку Эрешкигаль хорошей музыкой. Но Су и Шимуна никто не знал в лицо. Они без проблем смогли подслушать последние сплетни.

Ияр выдержал драматичную паузу и посмотрел на детей, проверяя, не заскучали ли они. Но интерес маленьких зрителей только возрос, и только страх не услышать продолжение перевешивал желание задать очередной вопрос.

Урские маги активно обсуждали пропажу Иштар. Я не видел в этом проблемы, но оставшиеся Трое объявили награду за любую информацию о ней. Тогда-то у нас с Су и промелькнула мысль о связи этой радостной вести с пропажей Лихы. Шимуна мы в это не посвятили: Су боялась очередной вспышки ревности и угроз отправиться в Иркаллу.

В Академию мы вернулись ни с чем: нам ничего не удалось выяснить о пропаже Иштар, а наши домыслы не подтвердились. А еще ректор встретил нас новостью о том, что воришка вернулся! По словам Ниалла, пропажи еды и украшений стали еще заметнее: неизвестный пакостник даже выкрал брошь с изумрудами из ректорского кабинета!

Я вновь вызвался помочь. Блестящий ум и интуиция подсказали мне, что преступник действовал один: он просто физически не успевал побывать в двух местах за ночь, поэтому пропажи чередовались. Также я предположил, что он был как-то связан с Академией и знал все закутки, где можно было спрятаться. Мы с ректором засели в женском общежитии: накануне я наткнулся на повариху, которая жаловалась на исчезновение целого мешка муки, а значит, у воришки по графику были украшения.

Ияр бросил взгляд на детей, ожидая восхищения своими дедуктивными способностями. Айа увлеченно посасывала сладкий кончик травинки, пока ее брат смотрел на барда с открытым ртом.

— Вот дети пошли, — по-доброму проворчал Ияр, продолжая рассказ.

Ночь казалась бесконечной. Мы уже отчаялись кого-нибудь поймать. Ниалл надеялся, что у преступника проснулась совесть, и тот решил прекратить брать чужие вещи.

Первые лучи солнца начали освещать коридор, обозначая начало нового дня. И тут появилась она. Одного взгляда на нее хватило, чтобы я понял: я пропал. Возможно, причиной тому была бессонная ночь, долгое отсутствие ласки или внезапное наваждение — сейчас это уже не имеет значения. И почему я раньше не замечал, как она прекрасна? Моя чудесная память запечатлела тот момент навечно. Длинные белые волосы мягко струились по груди, подчеркивая идеальные, словно у лиры, изгибы фигуры. А белая ночная рубашка…

Ияр осекся: он едва не сболтнул лишнего, погрузившись в воспоминания.

И хотя мрак коридора не позволял разглядеть ее лица, я был уверен: Су в тот момент была великолепна. Кровь отлила от головы, и на некоторое время я даже забыл, что делаю в коридоре женского общежития.