Ночь беззакония (ЛП)

Я перечитывал надпись снова и снова. Это не имело никакого смысла.

— Сначала я подумал: Чувак, это полный пиздец. Она даже не сказала мне, что куда-то собирается. — Линкольн отложил телефон и уставился на экран. — Потом я увидел, когда она это разместила, и все стало еще более странным.

— Когда она это разместила? — спросил Чендлер.

— Это и есть самое странное. — Глаза Линкольна стали дикими. — Она разместила его после того, как вы двое ушли с вечеринки.

Этого не могло быть.

— Ее телефон был у кого-то другого. Кто-то до тебя, — сказал я.

— Поздравляю, Каспиан. Боб, скажи ему, что он выиграл, — сказал Линкольн голосом ведущего игрового шоу.

Придурок.

Фотография была в лучшем случае общей. Это мог быть кто угодно. Надпись не имела смысла, а хэштеги были пошлыми, как блядь.

#HuntingtonandDonahue

Тот, кто разместил это фото, хотел, чтобы весь мир узнал, что я сказал на той вечеринке — что мы вместе.

Не могу дождаться, чтобы отпраздновать нашу помолвку на острове.

На каком острове? Что, блядь, это значит?

Они также хотели, чтобы весь мир знал, что мы куда-то поедем. Удаленно. Тихое. Вне сети. На остров.

Линкольн хотел засунуть телефон обратно в карман, но я протянул руку. Он шлепнул телефон на мою ладонь. — Ты действительно одержим. — Зубочистка закрутилась между его зубами. — Но ты всегда защищал ее. С той ночи на озере.

Чендлер бросил на меня взгляд, и я сделал еще один глоток, осушив стакан.

— Мы все сделали то, что должны были сделать в ту ночь, — сказал Чендлер. Его голос был низким, его преследовали демоны, которые ввергли нас всех из детства в мужественность.

— Я иногда думаю об этом, — сказал Линкольн, затем вынул зубочистку изо рта. — О том, как все это было хреново.

Я не думал об этом. Я засунул воспоминания о той ночи в самые темные уголки своего сознания. Она лишь напоминала мне о том, кто я на самом деле, на что я способен.

Я встал и пошел на кухню, чтобы налить себе еще выпить.

Чендлер оперся локтями на колени и положил голову на руки.

— Это в эти выходные, ты знаешь. Церемония Братства, — сказал Линкольн.

Да. Я, блядь, знал. Я только об этом и думал с тех пор, как понял, что они забрали ее. Мне казалось, что все прекрасно спланировал, но я сыграл им на руку. Я был так занят Татум и тем, чтобы увезти ее на хрен подальше от отца и Халида, что забыл, что сейчас такое время года. Возможно, это было частью их плана. Может, они перехитрили меня таким образом. Этого больше никогда не случится.

Каждый год в это время все члены Братства Обсидиана собирались в густом лесу на севере штата Нью-Йорк. Они называли это Церемонией Забот, и однажды на озере Клирвью, когда мы все были еще подростками, мы получили небольшое представление о том, что именно они делают. Сыновей никогда не приглашали в Рощу. Это было мероприятие строго для патриархов семей. Но мы все прошли инициацию. Нас всю жизнь готовили и натаскивали на разврат Братства.

Линкольн прочистил горло. — Думаешь, что именно здесь...

Я швырнул стакан через всю комнату. Он ударился о пианино и разлетелся на миллион осколков. — Заткнись! — Мое дыхание было горячим, тяжелым. — Просто заткнись, блядь.

Он вскочил с дивана. — Успокойся, ублюдок. Мы в одной команде.

Я расчистил пространство между нами, остановившись, когда мы оказались грудь к груди. — Ты забиваешь ей голову именно тем дерьмом, от которого я пытаюсь ее защитить. Мы не в одной команде.

Чендлер поднял голову, но остался сидеть на месте, всегда спокойный, всегда голос разума. — Вы оба, блядь, успокойтесь. Мы все в одной команде. Если бы это было не так, нас бы сейчас здесь не было. — Когда я сделал глубокий вдох и шаг назад, он продолжил. — Теперь мне нужно, чтобы ты подумал. Что означает этот пост? И если они действительно отвезли ее в Рощу...

Я пригвоздил его взглядом.

Он поднял обе руки вверх. — Я сказал если, придурок. — Его руки упали на колени. — Как думаешь, что они с ней сделают?

Не могу дождаться, когда отпразднуем нашу помолвку на острове.

Мир — это джунгли, сынок. Ты либо лев, либо антилопа. Ты либо убегаешь, либо забираешь.

Кто из них твоя драгоценная Татум? Лев? Или антилопа? Думаю, скоро мы это узнаем.

Все взгляды были устремлены на меня, когда я расстегнул манжету рукава рубашки и сложил ее, закатав по предплечью, затем повторил процесс с другим рукавом.

Все части сложились вместе, как в головоломке из кубиков, которая не имела никакого смысла, пока последняя часть не щелкнула.

Я знал, что мы должны делать.

— Они собираются охотиться на нее. — Мой голос был ледяным и я почти не узнавал его. — Тогда они убьют меня.

ГЛАВА 25

Каспиан

Двенадцать лет до этого...

Тринадцать лет