Ночь Большой луны

Кошка уже не зашипела, а зарычала, хлеща себя по бокам хвостом и немного бросилась вперед, дернулась, словно пытаясь оттолкнуть нападающего. Чеслав криво улыбнулся и… не смог сделать дальше и шага. Он попытался двинуться, попытался пробиться сквозь взявшуюся невесть откуда стену, но чем больше он пытался сделать это, тем тверже, казалось, она становилась.

Кошка скалилась, шипела и рычала, всем видом показывая, что к хозяйке она не подпустит никого, и никто и в самом деле не мог подойти к ней.

Анхель, потрясенный до глубины души, с трудом справляясь с непонятным трепетом перед этим животным, попытался, приблизившись к другу, если не шагнуть, то хотя бы вытянуть руку, проталкивая его сквозь невидимую стену.

Кошка зарычала громче, мяукнула, практически взвыла, прижимая уши, и ворас, охнув, отдернул руку.

Запястье его было красным от крови, на коже то тут, то там виднелись длинные царапины. И при этом он голову готов был дать на отсечение, что Тиона не приближалась, не касалась его!

— Дьявольское создание! — зарычал он, переводя взгляд на все больше закипающего друга.

Чеслав отшвырнул поднос, совершенно не заботясь о разбившемся кувшине и испортившейся пище. Глаза его засверкали желтым пламенем, кулаки сжались — оборотень был взбешен, но пока еще силился держать себя в руках.

— Если ты не угомонишь свою бестию, девочка… — говорил он медленно, нарочито спокойно, но в спокойствии этом слышалась явная угроза, — Клянусь, я сделаю все, чтобы твой сын перед смертью долго проклинал и тебя, и ее. Ты думаешь, самое страшное, что мы можем сделать с ним — обратить в вораса? — желтые глаза немного сузились; оборотень осклабился, — Ошибаешься… Очень ошибаешься, глупая девчонка! Отзови свою защитницу, вели ей пропустить нас к тебе.

Татьяна сглотнула. Защита Тионы, вне всякого сомнения, очень льстила ей, очень радовала ее, давая возможность хоть ненадолго ощутить себя в безопасности, однако… Угрозы Чеслава нельзя было считать пустым звуком, его нельзя было недооценивать. И, хотя девушка и была уверена, что ни при каких обстоятельствах Анри не стал бы проклинать ни ее, ни кошку, мук сыну она, понятное дело, не желала еще больше.

— Тио… — она осторожно опустила руку, касаясь вздыбленной спины кошки, — Все… все хорошо. Все в порядке, пусти их…

Кошка, удивленно оглянувшись на хозяйку, тяжело вздохнула и, всем видом показывая, какую же та совершает глупость, медленно опустила вздыбленную шерсть, безо всякой охоты успокаиваясь и позволяя врагам приблизиться.

— Другое дело, — оборотень криво ухмыльнулся, уверенно шагая вперед, минуя прежде запретное место, — Но, если она вновь выкинет нечто подобное — я предупредил тебя.

— Если вы попытаетесь причинить мне или моему сыну хоть какой-нибудь вред, одной защитой Тио не обойдется, — девушка мило улыбнулась в ответ и, сцепив руки в замок, изобразила величайшую готовность слушать, — Итак, с чем вы пожаловали, господа?

Чеслав, быстро переглянувшись с Анхелем, улыбнулся и, как бы показывая, что угроз Татьяны не боится, приблизился еще немного, придвигая внезапно появившийся рядом стул.

— Полагаю, госпожа графиня, ваш вопрос должен был звучать несколько иначе. Вы ведь хотели узнать, с какими целями мы препроводили вас сюда, а не для чего пришли сейчас, не правда ли?

— О, нет! — «госпожа графиня», успевшая обрести уверенность от общения с кошкой, от ее защиты, а также от того, что кошка в данный момент гордо восседала на ее коленях, очаровательно улыбнулась, — Как раз цели ваши мне более или менее понятны, господин оборотень, и я не могу сказать, что мне приятно это. Вы хотите вернуть ворасов, но, видимо, ваших скромных сил для этого не хватает, поэтому вы решили прибегнуть к помощи, которую могут дать мои украшения… — она как бы невзначай провела рукой, украшенной браслетом, по кулону, и немного выпрямилась.

Чеслав усмехнулся. Бравада девушки, фактически беспомощной сейчас и здесь, откровенно забавляла рыжего оборотня.

— Да, Анхель рассказывал мне о вашей неожиданной осведомленности, — он задумчиво скользнул пальцем по собственным губам, — Однако, я не ждал от вас и столь великой догадливости. Поражен. Но, увы, даже вашего острого ума не хватит, чтобы сполна оценить всю прелесть нашего замысла…

— Армия? — девушка скривилась, скрещивая руки на груди, — О да, прелестнее нечего придумать! Армия, с который вы пойдете на Нормонд, с которой вы будете продолжать свою глупую месть? Говорите мне, что я не пострадаю, но разве твой дружок, ворас за твоей спиной, не мечтает снести мне голову? Довольно лжи! Если явился ко мне — говори правду, оборотень.

Анхель, и в самом деле стоящий за спиною своего друга, негромко хмыкнул. Вступать в беседу он сейчас не желал, уступая полное право вести ее союзнику, но ходом ее, вне всякого сомнения, забавлялся.