Ночь быстрой луны

— Во всяком случае, если это и не Гусев, то человек или фантом, очень на него похожий, — пришёл на помощь Мухину Вишневецкий. — Но… Я специально проверял его в связи с тем, что Гусев в той или иной мере был участником, присутствовал или находился поблизости во время большинства странных событий. У Гусева полное алиби. Во-первых, его в это самое время видел в управлении дежурный, Романенко, да и я сам. Я разговаривал с Гусевым в своём собственном кабинете практически в то же время, когда произошло второе ограбление валютного отдела.

— Тогда как вы можете объяснить наличие изображения Гусева? — спросил Глашкин.

— Я не знаю… Я не могу найти этому рациональное объяснение, хотя мне всегда казалось, что Гусев имеет ко всему этому какое-то отношение, пояснил Вишневецкий.

— Как новые камеры? Есть ли какие-то результаты? — Глашкин раскрыл папку и медленно перебирал фотографии.

— Привезли ещё одну. Теперь две камеры в управлении — одна снаружи, одна, скрытая — внутри, в коридоре второго этажа. Ещё одна — возле валютного отдела и, скрытая, на площади Свободы, — доложил Олешковский то, что уже знали Мухин с Вишневецким.

— Все работают. Слежение — круглосуточное, — доложил Смолич. — Но пока ничего нет.

— Думаю, есть смысл проверить Гусева через порошок, — заметил Глашкин.

— Почему Гусева? — оживился Мухин. — Его изображение пока ни о чём нам не говорит.

— Оно и в самом деле ни о чём не говорит, но пока это изображение единственная зацепка. Думаю, что стоит обработать руки Гусева «позитивным» порошком, а двери валютного отдела — проявителем. Если Гусев возьмётся за ручку, на ней неизбежно останется его след, — пояснил Глашкин.

— А если он наденет перчатки? — возразил Вишневецкий.

— Можно заранее, на всякий случай, обработать и перчатки. Они, как и пальцы, всегда имеют индивидуальный узор в местах складок и морщин.

— Может, он другие перчатки наденет? — вновь засомневался Вишневецкий.

— Вы и в самом деле подозреваете Гусева в ограблении банка? — кисло улыбнулся Мухин. — Но как же человек мог в одно и то же время находиться и в банке, и в управлении?!

— Я ничего не подозреваю. Но есть факты — с личностью Гусева слишком многое пересекается, да и изображение оставляет ещё больше вопросов. Может быть всё, что угодно — Гусев может быть непричастен к ограблению банка или надеть совсем другие перчатки, но мы должны пробовать. К тому же, «проявитель» строго индивидуален — его можно маркировать радиоактивными изотопами. Они безвредны, зато позволяют безошибочно отделить одну порцию порошка от другой. Мы начнём с Гусева, но постепенно, если понадобиться, расширим круг поиска. Думаю, помимо Гусева нам стоит заняться Романенко и банковскими служащими.

— Но ведь Гусев может просто поздороваться за руку — например, со мной. Тогда ко мне на ладонь попадёт порошок и, теоретически, я могу взяться за ручку двери, и там останутся уже мои следы, а не следы Гусева?! скептически заметил Мухин и посмотрел вначале на Глашкина, а затем перевёл взгляд на Вишневецкого.

— Здесь есть ещё одна тонкость. «Позитивный» порошок может передаться с руки на руку или на другой предмет в течение всего шести-семи минут. Если за это время Гусев ни с кем не поздоровается, порошок уже не сможет никуда перейти, а вот при взаимодействии с «проявителем» негативное изображение появится — способность к химическому взаимодействию с «проявителем» «позитивный» порошок сохраняет около двух недель, — пояснил Глашкин, — И, опять же, с помощью изотопных меток мы сможем точно выяснить, кто оставил след — Гусев, работник банка, Романенко или кто-то ещё. Вы, Алексей Иванович, знаете ситуацию на месте лучше, чем я, так что нужно подготовить мечение рук Гусева, а чуть позже — Романенко и банковских работников. В дальнейшем, если не будет никаких результатов, список помеченных порошком можно будет расширить.

— Хорошо — Вишневецкий всё сделает, — согласился Мухин и кивнул в сторону своего заместителя. — Только…

— В качеству эксперта включим в группу капитана Смолича, если вы не возражаете?! — предложил Глашкин.

— Вы меня опередили — я хотел сказать то же самое, — кивнул Мухин.

Через два часа, ближе к концу рабочего дня, Вишневецкий вызвал к себе Гусева.

— Вызывали, Артём Фёдорович?

— Проходи, Слава, — предложил Вишневецкий, подняв голову от стола и указав на стул.

— Что-то минчане к нам зачастили. Не проверка ли намечается? — как можно более равнодушно произнёс Гусев, хотя ещё вчера заметил минскую «Волгу», но нигде не мог узнать цели приезда столичных гостей.

Впрочем, после двух ограблений валютного отдела и поползших по городу слухах о полтергейсте и «барабашках» не нужно было быть особенным провидцем для того, чтобы догадаться, зачем приехали минчане. Вишневецкий сразу же это подтвердил: