Ночь черного хрусталя

Наверное, днем он и не заметил бы людей, на расстоянии в полсотни ярдов мелькавших между купами не очень ВЫСОКИХ, но все же в рост человека, кустов. Люди эти были до странности маленького роста, и опытный Урбс сразу понял, что то были батва — иными словами, пигмеи. При свете дня движение их осталось бы незамеченным, потому что дул ветерок, и темные и светлые пятна листвы постоянно шевелились, менялись местами, создавая общий фон колеблющейся пестроты. Сейчас совсем другое дело: ноктовизор воспринимал тепловое излучение, и всякое теплое пятно среди успевших уже остынуть ночью кустов выделялось сразу же, в особенности в движении. Не было сомнений: приближались люди, и немало. Вот, значит, в чем заключался секрет уцелевшего поставщика… Он привел пигмеев сюда и потому остался в живых, хотя, возможно, им пришлось нести его на руках. Впрочем, рана, надо полагать, окажется и не очень глубокой. Не исключено, что его просто пугали.

Урбс рванул свисток из кармана; громко, резко высвистел тревогу. И тут же нырнул, падая, откатился и, не промедлив, открыл огонь — длинными очередями, чтобы свои сразу поняли, что происходит и откуда приближается опасность.

Впрочем, наверняка она не только с этой стороны грозила: куда грамотнее было обойти Приют, и атаковать самое малое с двух сторон. Урбс понимал, конечно, что нападают не профессиональные войска, и тем более не парни из специальных отрядов: тех и ноктовизор не помог бы обнаружить, потому что шли бы они в спецкомбинезонах, снабженных системой принудительного охлаждения, именно для того, чтобы и приборы ночного видения засечь не могли. Но это всего лишь лесные пигмеи, вооруженные, как и столетия назад, луками и стрелами, ножами и дубинками; вряд ли им удастся осилить хорошо налаженную оборону…

Так думал Урбс, достреливая уже второй рожок; больше при себе у него не было, но его уже поддержали: неподалеку били другие автоматы и, наконец, заговорил пулемет. Их было два в отряде Урбса, и не прошло и двадцати секунд, как в дело включился и второй, но уже не здесь, а по ту сторону периметра. Значит, у нападавших не хватило характера или опыта выдержать паузу. Дождись они, пока Урбс зайдет за ограду Приюта, во внутренний дворик, еще неизвестно, как засекли бы приближавшихся постовые охранники, может, и прозевали бы, потому что, откровенно говоря, такого поворота событий никто в Приюте не ждал, а пигмеи батва умели возникать неожиданно, и исчезать так же.

Перестрелка продолжалась, но и только. С той стороны не было того, что беспокоило Урбса больше всего — стремительного штурма. Может быть, и там людей было не так уж много, или, возможно, им не было известно, сколько здесь, в Приюте, собралось. А тут, кроме персонала, находилось без малого четыре десятка ветеранов. Человек, знакомый с ними лишь поверхностно, не мог поверить, что эти едва волочащие ноги калеки могут оказать хоть какое-то сопротивление. Среди окружающего населения бытовало мнение, возникшее, скорее всего, когда колонна ветеранов показывалась на своих регулярных прогулках, что эти бедняги в обтрепанном камуфляже без помощи и на горшок сходить не могут, не говоря уже о том, чтобы схватиться за оружие и вести хоть сколько-нибудь прицельный огонь. На самом же деле это было не совсем так — или совсем не так.

«Сражение, — подумал Урбс, вставляя новый рожок из сумки, только что подброшенной ему одним из охранников, — приняло позиционный характер. И этим, пока не поздно, следовало воспользоваться. Потому что если перестрелка затянется, стрелы смогут нанести урон, и немалый персоналу Приюта; это будет означать, ни много ни мало, провал всех сроков операции, иными словами — тысячу и одну неприятность, из которых наименьшей было — остаться без денег, наибольшая же грозила потерей и самой жизни. Нападающие быстро сообразят, что такой бой никакого успеха им не сулит, и прибегнут к другой тактике. Могут попытаться поджечь Приют, например, горящими стрелами. Так что никак не следовало уступать им инициативу. Что касается самих ветеранов, то за их жизнь и здоровье глава Приюта не очень опасался; у него были на то основания. Однако их сохранность была лишь частью операции, не более.

Похоже, по ту сторону строений нападавшим удалось все-таки перебраться через забор, а может быть, они отыскали заднюю калитку, потому что стрелы стали вылетать наружу уже и из внутреннего двора. Урбс все-таки обождал, пока в полуоткрытые ворота не занесли раненого. Затем, свистком подозвав ближайшего охранника и уступив ему место, — удобное, за невысоким бугорком — Урбс умело, по-пластунски, отполз, приближаясь к воротам, не поднимая головы, вполз в проходную будку и оказался во внутреннем дворе. Поднялся на ноги и, пригнувшись, добежал до двери ветеранского корпуса. Прорысил по коридору и вбежал в операционную.

Там на столе уже лежал подобранный им раненый, близ него находилась мисс Кальдер. Вооруженная автоматом, она готова была открыть огонь при первом же признаке непосредственной опасности.