Ночь черного хрусталя

«Черт знает, что я говорю, - подумала она сама. - Зачем?»

- Я езжу один, - сказал Милов. - Догадался своевременно развестись - давным-давно.

- О, - сказала Ева, - куда только смотрят женщины? Какой шанс упускают! Ну, пора идти. Вы, надеюсь, с нами? - Это был даже не вопрос, но утверждение.

- С вами, - сказал Милов, прикинув еще, что до Центра добраться куда быстрее можно будет по шоссе, доехав на автобусе до перекрестка. - Во всяком случае, часть пути проделаем вместе, а уж там - помашу вам рукой на прощание.

- Значит, бросите нас на произвол судьбы, - сказала Ева.

Вместо ответа Милов протянул оба захваченных в пещере пистолета:

- Возьмите на всякий случай…

- Нет-нет, от этого избавьте, - сказал Граве и спрятал руки за спину. - У меня нет разрешения полиции на ношение оружия, и я не вправе…

- Давайте, Дан, - кивнула Ева.

- Справитесь?

- Ну, я современная женщина. Не беспокойтесь. Вряд ли он понадобится, я беру его как сувенир - на память…

- Гм, - сказал Милов несколько смущенно и засунул второй пистолет в карман. - А я-то надеялся избавиться от лишнего груза. Господин Граве, вы можете получить его, как только попросите.

- Нет-нет. Очень вам благодарен, но… Обождите, господин Милф, нам же не в ту сторону! Мост - там!

- Знаю. Но вы уверены, что на мосту - чисто?

- А вам нужно, чтобы было подметено? - не утерпела Ева.

Милов усмехнулся:

- Простите, это жаргон… Понимаете ли, у меня есть сильное подозрение, что там не безопасно. Когда стреляют и преследуют людей, это не кончается так быстро и безболезненно, поверьте, охота на людей - старый, но вечно увлекательный спорт. Поэтому я предлагаю идти вброд.

- Что, снова стриптиз? - недовольно спросила Ева.

- Могу помочь раздеться, - усмехнулся Милов.

Он и сам не понимал, почему вдруг брякнул такое - нелепое и пошлое. «Стыдно», - подумал он с осуждением.

- Я иногда принимаю такую помощь, - ответила Ева вызывающе, - но не от первого встречного. Только тогда попрошу мужчин отвернуться: уже не так темно.

Это говорилось уже на ходу: они все прибавляли и прибавляли шагу.

Трое шли, наискось приближаясь к воде, и Милов, как и в пещере, шагал впереди - умеренно, словно был гидом и не раз водил экскурсии по этим местам. Граве этого даже не заметил; торопливо переступая короткими ногами, он был душой уже весь в городе, у себя дома, рядом с Лили. Ева оказалась наблюдательнее - и потому, что была женщиной, и еще, наверное, ничья судьба не волновала ее настолько, чтобы совершенно отвлечь от реальности. Увязая каблучками в песке, она нагнала Милова и пошла рядом.

- Вы говорили, что впервые здесь, Дан?

- Так оно и есть. Что вас смущает?

- Слишком уж уверенно вы идете.

- Я опытный путешественник, и заблаговременно изучаю местность по картам.

- И на них обозначен каждый брод?

Он усмехнулся.

- Вот именно: каждый брод.

- Дан, вы…

- Что, Ева?

- Нет, ничего.

Милов замедлил шаг.

- Что такое? - Она невольно перешла на шепот. Он ответил так же:

- Кусты на берегу. Стойте тут, а я проверю.

- Но ведь все спокойно…

- Дай-то Бог, - сказал он. Шагнул - и растворился в темно-серой мгле. Еве сразу стало зябко. Река плескалась совсем рядом, и в стороне, выше по течению, на поверхности воды играли блики: выстроенный из дерева поселок вдалеке горел так сильно, что отблески пламени достигали даже реки. Граве стоял у Евы за спиной, громко сопя.

- Нет, нет, - вдруг сказал он в полный голос. - Все чушь. Нелепость. Земледельцы сошли с ума, но это еще не значит…

Она, не поворачиваясь, нашарила его руку, стиснула до боли.

- Граве, смотрите… Видите?

- А что я должен увидеть, доктор?

- Да не вверх глядите, а на воду!

Что-то плыло по течению - темное, удлиненное, слишком маленькое, чтобы оказаться лодкой.

- Да, вижу. Какая-то колода, я думаю.

- Граве, я боюсь…

То плыл труп. Река несла его неторопливо, словно в торжественной похоронной процессии.

- По-моему, это все-таки бревно, - неуверенно сказал Граве. - Конечно, оно имеет некоторое сходство…

Милов возник неслышно, как и ушел.

- Идемте, - сказал он. - Тут спокойно.

- Дан, я не полезу в эту воду… в ней плавают мертвецы. Ужасно!.. Что это значит?

- Что убивают людей.

- Но почему, зачем?

- Боюсь, что мы это узнаем. Мужайтесь, Ева, другого пути нет. - Он остановился у самого уреза воды, прислушался. - Тут.

- Ладно, - со вздохом проговорила Ева. - Только на этот раз я пойду последней: уж очень густой загар ложится на голое тело от ваших взглядов.

- Я надеюсь, вы не подозреваете меня… - негодующе начал Граве.

- Да нет, конечно, - сказала Ева, - просто я в настроении шутить. Ну, идемте, не то я совсем замерзну, простуда и так уже мне обеспечена.

- Боюсь, что вызвать врача будет трудненько, - сказал Милов, ступив в воду и ногой пробуя дно. - Теперь никакой самодеятельности, ни шагу в сторону - огонь будет открыт без предупреждения. Не бойтесь: я тоже шучу…

Они медленно двинулись, слышался только легкий плеск, и лишь однажды Ева издала сдавленное «Ох!» - оступилась, видно, однако справилась и шла вместе со всеми, не отставая.

- Вы осторожно, - тихо сказал Милов, - тут дно паршивое.