Ночь черного хрусталя

- Не во мне дело, Граве.

- Не объясняйте: я теперь знаю все. Вы - охотник за наркотиками. Но ведь не их ввозили сюда, Милф! Везли совсем другое. И моя жена никак не могла избежать участия, раз уж работала у Рикса: она поневоле оказалась в курсе… Но поймите вы, ищейка без чутья, за все время Рикс не ввез сюда ни одного грамма наркотиков!

- А что же, в таком случае? Косметику? Электронику? Бросьте, Граве, не рассказывайте сказок.

Граве усмехнулся.

- Нет, Милф, не косметику, тут вы правы. Пластик. Взрывчатку! - Теперь машина шла километров на сто с небольшим, дорога была гладкой, прямой и пустынной. - И только ее. Но много. Очень много! Однако это же совершенно не ваше дело, Милф! Так что вы зря вмешались в эту коммерцию. И те, кто вас послал, - тоже. Не будь вас - Лили жила бы. И Ева Рикс не встретила бы вас - и тоже осталась бы жива. Пластик, Милф! Другая технология доставки. И ни одна из ваших тренированных собак его не чуяла. Потому что это - не пахнет! И его ввозили сюда вагонами! А вы искали двойные донца в чемоданах и прочую ерунду…

- Зачем и кому понадобилось столько взрывчатки? Рыбу глушить? - так она и без того давно вымерла. Я знаю, сколько можно заработать на взрывчатке; поверьте, Граве, не так уж и много.

- Все-то вы знаете, умница Милф! Но знаете стандартно. А вы попробуйте подумать, как следует - и поймете…

- На такой скорости мне трудно, думать, Граве; не гоните так, никто нас не преследует.

- Может быть, и нет. Но какая-то машина видна далеко позади. И я не хочу, чтобы нас догнали.

- Так что же я должен понять?

- Да хотя бы то, что вряд ли было простым совпадением: плотина рухнула и потоп случился именно тогда, когда все было готово, вплоть до дубовых листьев на грудь, и именно тогда, когда еще один ребенок, родившись, отказался дышать…

- Что вы плетете, Граве…

«На такой скорости мне с ним ничего не сделать, - думал Милов, быстро-быстро проигрывая в уме варианты. - Надо как-то отвлечь его, чтобы он, втянувшись в спор по-настоящему, машинально снизил скорость, и тогда - как собаку…»

- Вы говорите глупости, Граве!

- Вы, Милф, просто ничего не знаете. Сыщик! Плотине помогли развалиться! А вы представляете, сколько для этого потребовалось взрывчатки? Это вам не самолет взорвать… И ведь хватило, не правда ли? И осталось еще много! Много! Вы говорите - заработок, прибыль… А сколько стоит, по-вашему, власть? Сколько стоит спасение планеты? Да-да, не одной только маленькой Намурии, но всей планеты! Потому что - и об этом вы и сами начали догадываться еще раньше - мы всего лишь запал, сигнальная ракета: сегодня одержим победу мы - и завтра это начнется везде, потому что повсюду есть единомышленники и Растабелла - чтобы провозглашать лозунги, - и Мещерски, чтобы реализовать замыслы.

- Граве, Граве, что вы говорите! Вы так тяжело переносите гибель вашей жены - но ведь одно только наводнение наверняка унесло сотни тысяч жизней…

- Им некогда было спастись, да и некуда…

- А все то, что вы начинаете, унесет еще больше. По всей планете - страшно подумать, сколько…

- Чего же тут страшного, Милф? Дурная традиция, только и всего. Думать надо реалистически. Современная технология губит мир - это аксиома. Но только при ее помощи можно прокормить столько людей, сколько населяет сейчас Землю! Слишком много людей! Возврат к охранительному ведению хозяйства неизбежно потребует уменьшения их числа. Перенаселение, Милф, - вот наша беда. И не надо пугаться рациональных мер, которые приведут к сокращению числа жителей! Не надо! Потому что гибель части лучше, чем всеобщая гибель. Простая неопровержимая логика, не правда ли? Да, жертвы уже есть и еще будут - но нам ли бояться этого? Ведь мы сражаемся за будущее человечества, Милф! Вот зачем власть, вот для чего нужна сила! И вот для чего - взрывчатка. Вся она пойдет в дело, не беспокойтесь. Чтобы уничтожить! Вырвать с корнем! Выжечь! - Теперь Граве почти кричал, капельки слюны вылетали изо рта и оседали на приборном щитке. - И начнем мы с этого самого Центра, потому что он уже не просто учреждение, он стал символом! Уничтожим символ!

- Вы же сами там работали…

- Да. Но они - сначала Растабелл, а потом и Мещерски - я и с ним ведь разговаривал, - помогли мне понять: постигшее меня - кара за то, что я был с вами. Чинил ваши проклятые «Ай-Би-Эм» и прочие дьявольские орудия. Поделом мне! Но я искуплю. У меня нет другого пути!..

Граве на мгновение повернул к Милову лицо, с глазами - дикими, словно искра разума уже совсем покинула их.

- А что касается Рикса - то что ему ничтожные доходы, когда он поднимается на такую вершину, каких мало на Земле: на вершину полновластия! Не беспокойтесь, Лестер прекрасно считает, а он-то уж точно знает, сколько выиграет!

- Но что он сделает с вами, убийцей его жены?

- Со мной? Да ничего! Со мной уже никто и ничего не в состоянии сделать, Милф, потому что сейчас я могущественнее, чем все они вместе взятые, они еще могут чего-то бояться, я же ничего более не боюсь. Я самый сильный и самый свободный человек на Земле сейчас! Что мне Рикс, что мне вы?..