Ночь, когда она исчезла

Ким стукнула кулаком в стену, когда Дом передал ей этот «перл». Когда же полиция сказала Джосс Жак, что они нашли в туннеле под ее домом тело Зака, она сменила тактику и заявила полиции, что на самом деле это Таллула убила Зака, что это она ударила его по затылку бронзовой статуэткой и что на самом деле они пытались защитить ее. Сначала Скарлетт согласилась с версией своей матери, и в течение бесконечных полутора дней Ким тошнило при мысли о том, что ее дочь проведет остаток своей жизни в тюрьме.

Но вчера Скарлетт внезапно призналась, совершенно неожиданно и быстро, как будто эта ложь была броней, которую ей хотелось с себя сорвать. Она сказала полиции, что Зак был грубияном, что он всячески помыкал Таллулой, что он делал ей больно. По ее словам, услышав, как Зак угрожал отнять у Таллулы ребенка, она инстинктивно отреагировала, чтобы защитить ее, без всякой мысли об убийстве. Она сказала полиции, что сделала это из любви к Таллуле. И Ким не сомневается, что это правда. Более того, в глубине души она знает, что тоже убила бы любого, кто угрожал бы забрать у Таллулы Ноя.

Вот так, сказала Скарлетт, все произошло. Кто знает, правда это или нет? И кто знает, что станет со Скарлетт Жак — девушкой, на чьем теле вытатуированы инициалы ее дочери? Ким не знает Скарлетт. Она видела ее только один раз, когда та плыла по бассейну в надувном розовом фламинго, когда с ее черного полотенца капала вода, когда она угрюмым, снисходительным тоном отвечала на вопросы о ее пропавшей дочери. Она не знает Скарлетт Жак. Ей не нужно знать Скарлетт Жак. Ким не может жалеть ее или переживать о ее судьбе, какой бы молодой она ни была, даже если она утверждает, что любила ее дочь. Ким просто не может.

Когда Таллулу доставили в больницу, выяснилось, что она страдает сильной опиоидной зависимостью, и Ким сказали, что ее дочери, чтобы выздороветь, нужно будет провести время в реабилитационном центре. Ее предупредили, что Таллула не будет похожа на розовощекую девушку, с которой она прощалась той июньской ночью все эти долгие месяцы назад. Но еще ей сказали, что Таллула отчаянно хочет выздороветь, вернуться домой и снова стать матерью своему сыну.

И вот они стоят в ряд на сером асфальте. Ким, Райан, Джим, Ной в своей лучшей рубашке и брючках на руках у Ким. Теплый ветер овевает их, кружится вокруг них. Он ерошит блестящие, разглаженные волосы Ким, и она постоянно заправляет их за уши. К двери самолета уже подкатили трап. Дверь открывается. Появляется какой-то мужчина, за ним еще один. Ким шумно вдыхает воздух и выдыхает его в волосы Ноя. Она втягивает живот, последний раз заправляет волосы за ухо, и вот перед ней, рядом с огромным коричневым псом, стоит Таллула.

Ким срывается с места и бежит к ней.

Эпилог Август 2018 года

Лиам снимает солнцезащитные очки и кладет их в карман рубашки. Он смотрит вверх, на дом, где солнце отражается черным светом от занавешенных окон, приседает, чтобы приподнять край большого синего кашпо. Из своего укрытия тотчас выбегает потревоженная мокрица. Он хватает спрятанный там предмет и идет с ним к входной двери.

Внутри дома прохладно и гулко. Все в том виде, в каком Жаки оставили его прошлым летом, но внутри царит особая тишина, тишина затаившего дыхание дома, в котором никто не живет. Он чувствует отголоски моментов, которые провел в этом доме: беззаботный смех, отскакивающий рикошетом от белых стен, звон бутылки вина, вынимаемой из холодильника на кухне, тяжелые шаги собачьих лап по каменному полу, запах духов Скарлетт, странный запах старушечьих духов, которыми она пользуется. Это все еще здесь, но приглушено, словно в сказке, призрак затерянного, заколдованного мира.

Но в неподвижном воздухе дома присутствует кровь: дурманящий, ядовитый миазм смерти. Лиам переходит из комнаты в комнату, и в его голове мелькают сцены. Жуткие воспоминания о той ночи в прошлом году, в конце января, когда ему позвонила Скарлетт. Отчаяние в ее голосе.

— Бубс, ты мне нужен. Случилась нехорошая вещь. Пожалуйста, приходи.

Конечно же, он поспешил к ней. Он никогда не терял ни секунды, когда дело касалось Скарлетт. Она была его жизненной силой, смыслом его существования. Он был ничем до Скарлетт, а после нее он снова превратится в ничто. Когда он бывал ей нужен, он оживал, как марионетка, извлеченная из коробки. Он нашел ее на шезлонге у бассейна. Она сидела, крепко обхватив себя руками, и тихонько покачивалась.

— Мне кажется, — сказала она, — мне кажется, меня изнасиловали.

Она не сказала ему, кто, когда, как, где. Только это.

Мне кажется, меня изнасиловали.

Лиам почувствовал, как его мягкое ядро отвердело. Каждая клетка его физического существа жаждала убивать. Если понадобится, голыми руками.