«Ночь, когда она умерла»

– Вовсе нет. Я доставлял маме столько хлопот, что хватило бы на трех сыновей. Когда к ней кто-то приходил с жалобами, она слушала только первые несколько слов, а потом уже понимала, о чем идет речь, и звала: «Вивиан, сейчас же спускайся вниз!». Потому что она уже знала, что ей скажут. Мы с друзьями разрывали могилы, разбивали стекла в чужих домах, выкапывали цветы на чужих участках, кидали камнями в бездомных животных и рисовали пентаграммы в часовнях. Я и учиться по-человечески начал только в восьмом классе, потому что понял, что мне скоро поступать в университет.

Я снова затянулась.

– Надеюсь, в университете ты не бросал камнями в бездомных животных?

– Нет. Но зато мы курили «травку», несколько раз угоняли машины, а однажды попытались ограбить бар. Мы ничего не успели украсть, но нас забрали в полицейский участок. Отец одного из моих друзей внес залог, но нам пришлось отсидеть в камере сутки. На самом деле, было весело. Студенческие годы я вспоминаю с любовью. Мне кажется, что лучше успеть погулять в молодости, чем потом жалеть о том, что ты чего-то не успел.

Я отдала Вивиану остаток «сигареты», и он обратил внимание на подаренное Биллом кольцо.

– Позволь. – Моей первой мыслью было убрать руку, но он уже держал мои пальцы. – И как часто ты покупаешь себе кольца с бриллиантами? Никогда не понимал женщин, которые сами покупают себе украшения. По-моему, их должны дарить мужчины.

– Это подарок Билла.

– Кольцо, цветы. Ты решила сменить семейное положение?

Я вздохнула.

– Нет, я не собираюсь менять семейное положение. Но… нам нужно поговорить.

– О нет. Судя по твоему лицу, этот разговор будет неприятным, так что давай продолжим рассказывать истории из прошлого. Не надо портить мне настроение. Тем более что завтра я уезжаю.

– Уезжаешь? – не поняла я. – Но ведь… выходные!

– Конечно, дорогая. Но на выходных у меня работы больше всего. Так что ты хочешь мне рассказать?

Я взяла его за руку и погладила пальцы.

– Послушай, – начала я. – Мы познакомились случайно, и из этого знакомства получилось то, чего не должно было получиться. Это тоже произошло случайно, но…

– Я говорил про истории из прошлого, а не про твой никому не нужный серьезный разговор, – перебил Вивиан.

– Не веди себя как ребенок и дай мне договорить. Нам хорошо вместе, мы ездим друг к другу в гости, ссоримся, миримся и говорим по душам. Но так больше продолжаться не может. Мы сведем друг друга с ума, понимаешь? Вместо того чтобы спокойно сидеть дома, ты поехал в другой город. Если бы ты не приехал, завтра я бы поехала в другой город, хоть и решила, что проведу выходные в одиночестве… – Он убрал руку, и я не стала ее удерживать. – Мне надо было встретить хорошего мальчика, как Саймон, или честолюбивого и заносчивого, но милого и наивного парня, как Билл. А вместо этого я встретила идиота со склонностью к саморазрушению, который заглядывает под каждую юбку и раз в месяц вылезает из своей депрессии для того, чтобы проверить, не умерли ли все люди вокруг. И влюбилась, как девчонка. И тебе тоже надо было встретить хорошую девочку. К примеру, как Колетт. А ты встретил расчетливую суку, мимо которой не может пройти ни один мужчина, и которая тебе явно не по зубам – но тоже влюбился по уши. Это неправильно, Вивиан, ты понимаешь?

– Но почему, черт побери?

Я убрала пепельницу с покрывала.

– Ты сам отвечал на этот вопрос. Мы будем причинять друг другу боль. И, если для тебя чувства – это боль, то я устала от боли. Я хочу другие чувства. Светлые. Человеческие.

– Как-то я услышал фразу: «Нет ничего дешевле, чем чужая боль». Как ты думаешь, это правда?

– Я думаю, что мне не нужна боль. Извини, Вивиан, но я больше так не могу. Нам нужно было остановиться еще тогда, когда я в первый раз пришла к тебе домой. Точнее, мне вообще не нужно было приходить к тебе домой. А тебе не нужно было приезжать ко мне.

– Наверное, мне следовало бы с тобой поспорить, Изольда. Но я не вижу в этом смысла.

На секунду мне захотелось, чтобы он поспорил. Чтобы он сказал что-нибудь – не важно, что. Или же отпустил бы циничную шутку, которая не вызвала бы у меня ничего, кроме отвращения. Чтобы он поклялся мне в вечной любви, чтобы сказал, что не отпустит или чтобы послал к черту. Но Вивиан промолчал. Он встал и, собрав разбросанную по ковру одежду, начал одеваться.

– Уходишь?

– Да. У меня много дел.

– Надеюсь, у тебя не осталось вопросов, и ты на меня не обижаешься?

– Я давно разучился это делать.

Я села и посмотрела на него.

– Ведь все будет в порядке, да?

– Конечно, – ответил он беззаботно, – ты ведь знаешь, у меня всегда все в порядке. В том, что я с завидным упорством наступаю на одни и те же грабли, мне стоит винить самого себя, но никак не тебя.

– «Трава» была ничего, – попыталась я разрядить атмосферу.

– Я рад, что тебе понравилось.

– Ты уверен, что тебе стоит вести машину в таком состоянии?