Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

Оборотень зарычал, но не на Стайлза – он глядел куда-то в пол, скребя одетыми в перчатки лапами по полу, вдруг его голова резко запрокинулась назад. Казалось, будто кто-то, как марионетку, дергал его за невидимые ниточки. Этот кто-то был Скотт?..

- Ну же, Скотт, - Стайлз нервно кусал губы. – Ты сможешь. Давай, я верю в тебя.

- Стайлз! – Дерек не успел. Этот безмозглый мальчишка протянул руку и погладил рычащую тварь по задней лапе.

Оборотень весь напрягся, шерсть вздыбилась, он выгнул спину, а потом просто без сил рухнул обратно на пол и тяжело задышал, высунув из пасти язык, как обычная дворняга. Его глаза перестали светиться, став приятного желтовато-янтарного цвета.

- Скотт?.. – тихо позвал Стайлз и затаил дыхание.

Оборотень кивнул, совершенно осознанным взглядом посмотрев на него. Стайлза отпустило – и затрясло. Дерек, который давно стоял рядом, накинул на плечи парня свою куртку.

- Пойду переоденусь, - сообщил он и отправился наверх. Стайлз взглянул на него и сразу пожалел об этом, потому что Хейлова голая задница… О всемогущий… Он уткнулся лицом в колени, молясь, чтобы это чертово наваждение прекратилось. Почему он не может перестать думать об этих проклятых венах в паху?!

- Стайлз, - раздался внезапно незнакомый голос. Стайлз даже не сразу понял, что он принадлежит оборотню, - ты как?

- Ты разговариваешь? – опешил Стайлз, уставившись на Скотта и мигом позабыв про голого Дерека.

- Ага, - усмехнулся Скотт. – Мой голос звучит странно.

- Очень странно, - нервно хмыкнул Стайлз. – Тебе только фильмы ужасов озвучивать.

- Ага.

Скотт оглядел свои лапы. Вообще себя. И задумчиво произнес:

- Я разорюсь на бритвах.

- Однозначно, - горячо согласился Стайлз и потрогал волчий хвост. Пушистый и мягкий. Даже круче, чем у золотистого ретривера.

- Не поможешь? – Скотт поднял лапу. Стайлз снял с него сначала одну перчатку, потом вторую, и тогда оборотень поднялся. Пошатнулся, но устоял. Со своим новым телом он управлялся пока не очень ловко. И все еще не знал, куда девать хвост и уши.

Дерек вернулся, в очередных джинсах, босой и топлес (господи, не смотри, не смотри на его блядскую дорожку, Стайлз!). Стайлз старался не встречаться с ним взглядом, чтобы тот не понял, как ему стыдно. Очень, блин, стыдно. И все еще жарко.

Мужчина поднял тяжеленный диван с пола одной рукой и поставил его на место. Стайлз только сейчас понял, что на нем куртка Дерека, пахнущая кожей и им, и лицо снова запылало. Он не мог сдернуть ее с себя и отшвырнуть куда подальше, потому что это выглядело бы некрасиво (а еще слишком подозрительно), поэтому он подошел к севшему в кресло Дереку, снял ее и протянул ему.

Дерек молча забрал свою куртку, коротко взглянув на прячущего взгляд Стайлза, у которого силы воли и храбрости не хватило, чтобы прямо посмотреть мужчине в глаза, после чего парень быстро ретировался обратно на подоконник.

Скотт, сидевший рядом с камином, со странным выражением на морде наблюдал за ними. Он что-то пропустил, да?

Впрочем, как всегда.

- Когда я смогу снова стать человеком? – спросил он у Дерека.

- Когда захочешь. Но будет больно, - ответил Хейл, без особого интереса рассматривая оборотня. – Как только взойдет солнце, ты схлынешь и так.

- Ясно, - Скотт смотрел на него, не отводя взгляда. – Ты оборотень?

- Нет, - спокойно произнес Дерек, - я волк.

- А есть разница? – встрял в разговор Стайлз.

- А ты ее не видишь? – снова поиграл своими выразительными бровями Дерек – почему Стайлз раньше не замечал, сколько эмоций можно передать только одними, мать их, бровями?! Его прямо-таки окатило Хейловой волной презрения и снисхождения (к убогим) с головы до пят.

- Ладно, - поняв, что парни ничего не видят, Дерек объяснил: - Волки, верусы, и оборотни, ликаны, – это разные виды, хотя у нас общий предок. Оборотни – или укушенные люди, или родились такими от одного родителя или от обоих. Оборотни навсегда остаются наполовину людьми, и волк для них это дикий зверь, которого они запирают внутри, но в любой момент он может вырваться наружу. Верусы всегда были волками, они научились принимать человеческий облик лишь для того, чтобы выживать среди людей. У нас нет раздвоения личности, проблем с полнолуниями и прочих радостей жизни.

- И ты – волк? – спросил Стайлз, стараясь не вспоминать, каким именно волком был Дерек. Потому что он был просто ужасающим: огромный, клыкастый монстр, весивший, наверное, под три центнера, если не больше (три центнера костей и мышц!). Голова Стайлза поместилась бы в его пасти не хуже, чем в львиной, еще бы места для головы Скотта хватило за компанию (Стайлз никогда не видел вблизи львов или тигров, но предполагал, что размер головы волка не уступал их). Оборотень на фоне этой черной махины был просто жалкой серой шавкой. Не удивительно, что после столь близкой встречи с Дереком он предпочитал не покидать свой безопасный угол.

- Я волк, - подтвердил Дерек.

- Не человек?

- Нет, - едко ответил он, посчитав, видимо, что у Стайлза совсем мозги отказали после веселой ночки. – То, что тебе кажется, что я выгляжу, как человек, всего лишь обман зрения.