Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

Курьер из ресторана в конце улицы привез горячие первые и вторые блюда с закусками, Скотт заварил чай, так уверенно хозяйствуя в кабинете Хиллроу, что Стайлз начал подозревать: эти двое явно не первый раз вместе обедают и наверняка ужинают. Удивительно, но он не чувствовал себя лишним: когда они втроем сели за стол, непринужденный разговор завязался сам собой. Кален очень интересовался лакроссом, а о нем Скотт и Стайлз могли говорить часами.

Кален сам спросил Скотта о том, что случилось на последнем матче. Скотт рассказал.

- Док, а Вы знали, что Дерек все это время был здесь? – спросил взволновало МакКолл.

- Знал, - не стал врать Хиллроу. – Но до недавнего времени Дерек не хотел, чтобы кто-либо еще знал об этом, поэтому мне приходилось молчать.

- И в тот раз, - Скотт теперь не мог успокоиться, - когда я Вас встретил на ферме, Вы встречались с ним, верно?

- Верно, - опять честно ответил Хиллроу и даже рассказал немного больше: - После убийства Хейлов Дерек пропал почти на целый год, ни я, ни кто-либо другой не предполагали, где он может быть. Я часто ходил в лесной коттедж первое время, но Дерека там не было. И в конце зимы, в феврале, я случайно нашел его. Он был едва жив.

Скотт невольно взглянул на Стайлза, когда его захлестнуло волной боли и сострадания со стороны друга. Стайлзу было тяжело слушать, как Кален описывал, в каком ужасном состоянии был Дерек, моривший себя голодом и не способный даже подняться с земли, но он все равно слушал, потому что это касалось Дерека и было очень важным для Стайлза. Чтобы понять волка. Понять, как он стал таким. Понять, как ему помочь.

- У меня ушло три года, чтобы поставить его на ноги, - с легкой грустью закончил Кален, вспоминая, каким тяжелым это было временем для них обоих. – И даже сейчас мне все еще приходится держать его на принудительном медикаментозном лечении. Так что, да. Я часто с ним вижусь. Как и вы последнее время.

- Дерек Вам рассказал? – подал голос Стайлз.

Кален кивнул:

- Да, и о том, как ты первый раз пришел к нему, и о том, что Скотт теперь ликан. Он попросил приглядывать за вами. Да, кстати, Стайлз, у меня для тебя кое-что есть.

В итоге, Хиллроу не пришлось спрашивать ни о чем, он сам все рассказал, посчитав, видимо, что пришло время открыть последние карты.

- Переживаешь из-за Дерека? – спросил Скотт осторожно, когда Стайлз, выйдя из ветлечебницы, вот уже с минуту стоял и тупо смотрел на неподписанную баночку с желатиновыми капсулами.

- Как нужно было довести себя, чтобы три года восстанавливаться? – глухо спросил он.

- Вся его семья погибла… - Скотт замолчал, не зная, что сказать, чтобы поддержать друга. Если бы ему кто-нибудь рассказал, что Эллисон была на грани смерти, а потом ей потребовалось целых три года на реабилитацию, он бы тоже с ума сходил. Другое дело, что Скотт мог окружить Эллисон любовью и заботой, чтобы хоть как-то ей помочь, а Стайлз не мог. Дерек просто не примет его участия, сочтя за жалость. Он хочет казаться сильным и способным справиться со всем, даже если отчаянно нуждается в помощи.

Стайлз сжал в кулаке баночку, решил что-то для себя, открыл крышку, вытряхнул одну пилюлю и проглотил.

В этот момент проносившаяся по дороге машина задела колесами край лужи, и грязная вода, побуждаемая законами физики, мутным фонтаном брызнула прямо на стоящих столбами Стайлза и Скотта, не сделавших и попытки отскочить.

- БЛЯТЬ, СУКА! – Стайлз не знал, как скоро подействуют волшебные таблеточки Хиллроу, но сейчас он был готов вскочить на своего железного коня, догнать того мудака и смачно поцеловать его в задний бампер, да так, чтобы пришлось менять передний.

Он осмотрел себя: по чистым, новым джинсам медленно стекали коричневые капли, на бедрах стремительно расползались темные, мокрые пятна.

- Вот урод! – поддержал его Скотт в более мягких выражениях, отряхиваясь.

- Черт, а я ведь старые застирал утром! – простонал Стайлз, поняв, что переодеться ему не во что. Но самое главное, что и в школу идти не в чем, не в спортивных же штанах!

- Слушай, а у меня дома ведь твои джинсы остались, - вспомнил Скотт. Стайлз часто ночевал у него, а в детстве они вовсе могли неделю жить у МакКоллов, неделю - у Стилински. С возрастом стали ограничиваться выходными и форс-мажорными ночевками. Но с тех пор, как у Скотта появилась Эллисон, Стайлз стал редким гостем в доме МакКоллов, а Скотт последний раз бывал у Стилински вообще в том году. Так что не мудрено, что одну пару джинсов Стайлз посеял где-то в недрах Скоттова шкафа и напрочь о ней забыл.