Ночь лазурных сов

– У меня в запасе есть и другие трюки, – сказал он. – Ты ведь для этого здесь, потому что хочешь разгадать мои секреты.

Он достал из ящика утку и протянул ей. Искусственное животное встало на ноги, двигая шеей вправо и влево, всасывая зерна и выделяя сзади комочки, которые выглядели как зеленое хлебное тесто.

– Я нашел ее на чердаке и вернул к жизни за четыре года незначительного труда.

Он протянул руку и энергичным ударом заставил животное остановиться.

Лина испуганно вздрогнула.

– Глупые трюки с пальцами, – сказал Кинг.

– Речь идет о послании, которое вы мне передали, – начала Лина. – От моей матери.

– Ты все еще не поняла? – спросил он. – Я появился на свет с напильником в руке. В этих пальцах страсть к инструментам. Но все мои действия – это обман и фальшивые чары.

– Я ищу маму, – Лина снова вернула разговор к своей задаче. – И сердце времени.

Лина и представить себе не могла, что ее мама предала путешественников во времени ради этого человека, который вел себя как сумасшедший.

– Я мошенник. Я умею лишь лгать. Но лучше, чем кто-либо другой.

– А что насчет этого? – вмешался Данте. Он поднял обнаруженный полуготовый хронометр.

Кинг обернулся. Он выглядел немного удивленным, заметив Данте, – настолько он был поглощен своим собственным миром, собственным безумием.

– Я есть все: театральный режиссер, актер, изобретатель. Я могу рассчитать количество шестеренок, штифтов, дисков, приводов и пружин, необходимых для того, чтобы привести вещи в движение, – сказал Кинг. – Но я не могу отправить кого-либо сквозь время.

Его слова слетали с уст, словно он говорил одновременно на вдохе и выдохе.

– А как же Мюллер? – спросил Данте. – Я сам был там.

– Веннингер не хотел больше финансировать наши эксперименты, вот мы и продемонстрировали ему небольшую хитрость, – объяснил Кинг. – Мюллер там же, где и всегда. Никто не может путешествовать во времени. Не с такими часами.

Дверь отворилась, и в покорной позе слуга подошел ближе.

– Лошади запряжены, – сказал он.

– Вы спрашиваете не того, – сказал Кинг. – Без инструментов и иллюзий, без ловкости моих рук я ничто.

Лине было виднее. Она путешествовала с такими часами. Но она предпочла это скрыть.

Водитель упаковал запущенный автомат в ящик. Чародей Кинг надел свое пальто. Время убегало от них. Как Лине суметь разгадать тайну за оставшиеся 24 часа?

– Моя мать была с вами, – беспокойно сказала она. – Рея. Женщина с представления. Которая передала письмо. – Ее голос чуть не сорвался.

– Она посетила меня однажды, – сказал Кинг. – И задавала мне вопросы о хронометре. Хотела знать, с кем я работаю. Я не мог ей сказать. Я получаю свои инструкции из воздуха.

Он подошел к ящику и что-то достал. Это была сова, состоящая из сотен шестеренок.

– Дарю, – сказал он и вышел из комнаты.

Данте подошел ближе. Благоговейно он погладил сову, которая казалась мертвой.

– Это одна из наших сов, – удивленно сказал он. – Хронометры таким образом переносятся из Невидимого города на завод. В «Ночь сов» еще более сложные экземпляры возвращают часы через крышу Купола.

Если они нуждались в доказательстве того, что Кинг сотрудничал с путешественником во времени, то теперь оно было в их руках. Данте забрал у Лины птицу.

Несколькими умелыми движениями руки он вскрыл ее брюхо. Вместо часов там лежала написанная от руки записка.

«Дорогой Кинг, я жду результатов, – гласила она, – завтра, в 18.00. Встретимся в кабинете „Клока“».

– «Клок и сыновья», – удивленно сказала Лина. – Часовой завод.

Она хлопнула себя по лбу. Почему она не поняла этого раньше? Если и было место, называющееся «Сердцем времени», то, вероятно, оно находилось там, наверху. Завтра в 18.00? За два часа до того, как начнется большая церемония и хронометр Коко отключится.

Снаружи послышался топот копыт. Кинг был на шаг впереди них.

57 115-й день рождения

«Совиная нора» поджидала. Завод, расположенный на открытой территории, был главным связующим звеном ее миссии. И ее последней надеждой. В то время как Данте тут же отправился в путь, Лина еще раз вернулась в квартиру мадам Зазу. Она испытала бесконечное облегчение, встретив Бобби на кухне.

– Ты все сделала? – спросила она.

– Да. Все, кроме одного.

Бобби выбежала из квартиры, поднялась по лестнице, распахнула дверь и бросилась в комнату, которую делила с Якобом.

– Мы забыли фотографию, – сказала она задыхаясь. – Мне еще нужно сфотографировать тебя.

– Чтобы люди потом узнали, как я выглядел?

Бобби кивнула. Она не могла произнести ни слова, потому что у нее сжималось сердце.

– И все ученики, которые потом будут ходить по музею и восхищаться твоими фотографиями.

Якоб с любопытством посмотрел на нее.

– Это звучит как прощание, – сказал он.

– Я уезжаю, – сказала Бобби. – Это может занять немного больше времени. Очень долго.

– На пароходе?

– Вроде того, – сказала Бобби. – Только чуть дальше. Я уезжаю из страны.

– Мы еще увидимся не позднее моего 115-го дня рождения, – сказал Якоб. – Рядом с садовником. Я не забыл.