Ночь над прерией

Юноша не был знаком с обычаями беспощадной драки, да она была и не по плечу больному. Лицо у него уже все было в крови, и он упал как подкошенный. Ковбойские сапоги тяжелых мужчин топали рядом с поверженным.

С ножками от стульев, с разбитыми бутылками, а теперь еще и с ножами надвигалась превосходящая масса на горстку в углу.

Хозяин и два его вышибалы слишком поздно попытались вмешаться и справиться с этой сутолокой. Они сами оказались в опасности и исчезли. Можно было догадаться, что они отправились вызвать полицию. Джо, который хорошо знал нравы полиции Нью-Сити, понимал, что действовать они будут в соответствии с инструкциями, но не станут особенно спешить, унимать драку в питейном заведении.

Поэтому он решил сам прийти на помощь зятю, обоим молодым людям и вообще своим зажатым в угол товарищам по племени. Ему надо было сначала по диагонали достичь противоположного угла. Прием дзюдо позволил ему ближайшего верзилу неожиданно перекинуть через свой затылок, и он с ходу вмешался в свалку. Он с грохотом швырнул второго драчуна на пол и оказался перед стеной. Дикая толпа ринулась на него.

— Индсмен, где же твое одеяло!

Это были и насмешка, и ругательство. По давнему обычаю индейцы укутывались в большие кожаные покрывала, позднее — в шерстяные или хлопчатобумажные одеяла — словно тогу накидывали их на плечи. Стоунхорн не обратил никакого внимания на оскорбление, даже не воспринял как относящееся к нему. Накопившаяся за многие годы ярость сотрясала его.

Он выхватил из-за голенища стилет, и первые двое, что над ним насмехались, кинулись на него. Не опасно раненные, но взвывшие от боли, они отпрянули назад. Джо вздохнул свободнее. Он перебросил стилет в левую руку, выхватил пистолет и выстрелил в электрическую проводку. Свет потух.

Грохот выстрела отрезвил некоторых, другие тоже схватились за огнестрельное оружие. Джо в темноте проскользнул сквозь сутолоку и присоединился к своим соплеменникам. Противники сильно недооценивали его решимость и опыт.

Полиции еще было не слышно и не видно. Джо встал спиной к стене и открыл огонь. Под защитой огня, заставившего нападавших отступить, юноша, оказавшийся под ногами дерущихся, получил возможность выбраться из свалки. Он подполз к Джо, в котором увидел своего защитника. Джо еще раз открыл огонь, и магазин его опустел. В создавшейся ситуации он не мог его перезарядить и, сунув пистолет в кобуру, положился на стилет и кулак. Зять появился рядом с ним и прикрыл его сбоку.

Снаружи завыла наконец полицейская сирена. Фары осветили помещение.

Вооруженные дубинками, пистолетами и автоматами полицейские вторглись вместе с вернувшимся хозяином и обоими вышибалами.

— Руки вверх! Все к стене!

Некоторые подчинились, но Джо воспользовался моментом, чтобы наиболее активных драчунов оттеснить в угол. Сутолока в окружении Джо снова усилилась. Но он все еще продолжал сопротивление, не бросая на произвол судьбы молодых людей и своего больного школьного товарища.

Полицейские накинулись с дубинками, дали предупредительные выстрелы. Возникла последняя свалка. Муж Маргарет упал.

Джо, который совершил почти невозможное, был весь в поту, в крови, с горящими глазами.

Трое полицейских тотчас поняли, что перед ними Джо Кинг — индеец, который был им известен как гангстер, и он все еще раздумывал! Он еще и не собирается поднять руки! Они решительно набросились на него. Джо ненавидел полицейские мундиры с тех пор, как он был несправедливо осужден; он ненавидел стальные наручники, поэтому он помогал своим товарищам и выручил двух молодых людей; он ненавидел закон, который всегда был против него. Когда полицейские хватали его, он сопротивлялся, больше повинуясь Своим чувствам и своим раздраженным нервам, чем здравому смыслу. Он сопротивлялся всем своим мускулистым телом, молниеносными его движениями, всеми средствами борцовской техники, полицейскими приемами против полицейских приемов.

Троим полицейским немало пришлось перенести, и они не смогли с ним справиться. Только когда четвертый «бык» набросился на Стоунхорна, они наконец овладели им. Руководимые больше яростью, чем разумом, они, пользуясь удобным случаем и в нарушение служебных инструкций, избили Стоунхорна так, как это ему уже давно не снилось.

Но он все еще был в сознании, когда на его запястьях защелкнулись наручники, когда его потащили и бросили в стоящую наготове полицейскую машину. Он демонстрировал еще последнее сопротивление как свидетельство не изменившегося, несмотря на побои, поведения.

Лаяла собака. Смотрели любопытные.

В машине в страшной давке оказалось более тридцати человек, среди них две женщины, которые теперь приводили в порядок прически. Всех везли сперва в полицейский участок. Муж Маргарет сразу же притиснулся к Джо, так что они могли перешептываться.

Больной сидел, хватая воздух, на скамейке у стенки автомобиля. Тяжелораненый семнадцатилетний был внесен полицейскими, демонстрирующими законность, и лежал отдельно.

По крайней мере, он спасен, подумал Стоунхорн.