Ночь над водой

Она не находила себе места. Диана попыталась подумать о чем-нибудь другом. Она попробовала представить себе обед из семи блюд, потому что любила долгие великосветские застолья. Забраться в подвесную койку тоже было волнующим приключением, вызывающим в памяти детство, например, ночевку в палатке в лесу. А на той стороне Атлантики ее ожидают головокружительные башни Нью-Йорка. Но вместо радости путешествия в неизвестность – пока сплошной страх. Она допила шампанское и попросила принести еще один бокал, но вино не приносило успокоения. Все ее существо жаждало ощущения твердой почвы под ногами. При мысли о ледяной воде внизу ее охватил озноб. О чем ни думай, страх никуда не девается. Если бы Диана была одна, она закрыла бы лицо руками и зажмурилась. Диана раздраженно смотрела на Марка и Лулу, которые оживленно болтали, не ведая о ее мучениях. Диану подмывало устроить сцену, расплакаться, закатить истерику, но она шумно вздохнула и усидела на месте. Скоро самолет сядет в Фойнесе, она выйдет, ступит на твердую землю.

Но потом придется возвращаться в салон и нескончаемо долго лететь через океан.

Мысль эта была непереносима.

«Я едва вынесу еще один такой час, – сказала она себе. – Но уж не целую ночь. Она меня просто убьет».

Но что же ей делать?

Конечно, никто силой не заставит ее подняться в самолет в Фойнесе.

А самой ей на это не хватит сил.

Что же делать?

Она знает, как поступить.

Она позвонит Мервину.

Диана не могла поверить, что все ее мечты рухнут подобным образом, но знала, что этому суждено случиться.

Пусть Марка заживо сжирает прямо у нее на глазах пожилая женщина с крашеными волосами и густой косметикой на лице, а она позвонит Мервину и скажет: «Прости, я ошиблась, я хочу домой».

Диана знала, что он простит ее. Уверенная в его отношении к себе, она почувствовала стыд. Диана жестоко обидела его, но он обнимет ее, прижмет к себе и будет счастлив возвращению жены.

«Но я этого не хочу, – подумала она жалостно, – я хочу в Америку, хочу выйти замуж за Марка и жить в Калифорнии. Я люблю его».

Нет, это глупая мечта. Она – жена Мервина Лавзи из Манчестера, сестра Теа, тетушка Диана для двойняшек и мелкая бунтовщица манчестерского общества. Ей никогда не придется жить в доме с пальмовым садом и бассейном. Она замужем за мрачноватым человеком, которого больше занимает бизнес, чем собственная жена, но почти все женщины, которых она знала, находились точно в таком же положении, а значит, это нормально. Все знакомые ей замужние женщины разочарованы, но все же им куда лучше, чем тем, кто оказался в браке с прожигателем жизни или пьяницей, поэтому они жаловались друг другу и соглашались, что могло быть и хуже, и тратили тяжким трудом заработанные мужьями деньги в универмагах и салонах-парикмахерских. Но в Калифорнию не уезжали.

Самолет снова провалился в пустоту и вновь, словно спохватившись, удержался в воздухе. Диана вся сжалась, чтобы ее не стошнило. Но почему-то ей больше не было страшно. Она знала, что ждет ее в будущем. Она чувствовала себя в безопасности.

Но почему-то очень хотелось плакать.

Глава десятая

В восприятии Эдди Дикина, бортинженера, «Клипер» представлялся гигантским мыльным пузырем, красивым и хрупким, который он обязан в целости и сохранности перенести через океан, пока пассажиры будут веселиться, не отдавая себе отчета в том, какая тонкая пленка отделяет их от ночного мрака.

Полет гораздо опаснее, чем они думают, потому что «Клипер» – продукт новой технологии, а ночное небо над Атлантикой – нехоженое пространство, таящее в себе множество опасностей. И все равно Эдди всегда с гордостью считал, что мастерство капитана, добросовестность команды и надежность американской техники позволят успешно доставить пассажиров к месту назначения.

Но в этом полете им владел страх.

В списке пассажиров значится Том Лютер. Эдди следил из окошка кабины пилотов, как пассажиры входят в самолет, гадая, кто из них ответствен за похищение Кэрол-Энн, но, разумеется, это невозможно было определить – в самолет заходила обычная публика: хорошо одетые, откормленные магнаты, кинозвезды и аристократы.

На некоторое время, готовясь к взлету, он мог отвлечься от мучительных мыслей о Кэрол-Энн и сосредоточиться на стоявшей перед ним задаче: проверке приборов, заправке четырех массивных радиальных двигателей, их прогреве, регулировке качества топливной смеси, закрылков, управлению числом оборотов двигателей во время руления. Но когда самолет набрал крейсерскую высоту, забот у него стало не так уж много. Нужно было синхронизировать обороты двигателей, регулировать их температуру, корректировать качество смеси, после этого оставалось лишь следить за бесперебойной работой двигателей. И мысли его снова вернулись в прежнее русло.