Ночь не наступит

Ему было известно, что департамент полиции безуспешно бьется над раскрытием тщательно законспирированных в России ячеек партии «Народная воля», образовавшихся после распадения революционного сообщества «Земля и воля». Народовольцы избрали своей тактикой систематический террор, чем невиданно устрашили высших чиновников империи. Но если в самой России еще можно было как-то обуздывать бомбистов повальной слежкой, то тем более опасными представлялись департаменту народовольцы-эмигранты, обосновавшиеся в столице Франции: они были свободны в своих действиях, поддерживали тайные связи с Россией. Хотя они обретались под самым боком у ЗАГ, в нескольких кварталах от авеню Гренель, но близок локоть — да не укусишь. Чины политической полиции и сам тогдашний заведующий заграничной агентурой Рачковский пребывали в бессильной ярости и могли лишь безнадежно мечтать о том, как бы заполучить в свои руки злоумышленников. Казалось бы, чего проще: по законам Российской империи беглые народовольцы — самые опасные политические преступники. Однако еще с середины XIX века в странах Европы повсеместно утвердился принцип: выдавать заинтересованным государствам преступников уголовных, но не выдавать политических. И ни одно из правительств, за исключением российского, не решалось нарушить это неписаное правило, дабы не навлечь на себя гнев и презрение общественности. Вот если бы политических эмигрантов — народовольцев подвести под разряд уголовников... Но они вели себя осмотрительно, не переходили грань.

И вот тогда-то, да, ровно двадцать лет назад, пробил час молодого агента: в его голове родилась парадоксальная идея, как заманить этих птичек в клетку. Агент заявился к своему шефу и сказал, что готов организовать в Париже мастерскую... по изготовлению бомб для покушения... на самого российского императора Александра III! Деньги на создание мастерской даст, само собой разумеется, департамент полиции. Неслыханная, чудовищная по дерзости идея!

Гартинг поворачивается к стене. За спинкой кресла — портрет императора в затейливом багете. Голова Аркадия Михайловича вровень с царским сапогом. Художник провел по голенищу белые полосы, и так ловко, что даже вблизи они похожи на стальной блеск хрома. Мастер!.. Заведующий ЗАГ задирает голову. Император одобрительно смотрит на него со своей сиятельной высоты.

Тот разговор происходил в этом самом кабинете. В кресле, откинувшись на спинку, сидел Рачковский, а он, Гартинг, стоял в двух шагах от стола, в почтительной позе. А в этой же раме висел тогда портрет Александра III. Изображение нынешнего самодержца помещалось в раме напротив, там, где сейчас портрет цесаревича Алексея...

Рачковский отнесся к идее молодого агента с опаской, с сомнением. Но все же доложил в Петербург. Тогдашний директор департамента Петр Дурново рассказал о ней, как о фантастической выдумке, министру внутренних дел, своему однофамильцу Ивану Дурново, а министр — как об анекдоте, для увеселения, самому государю. Однако Александру III идея понравилась: уж очень боялся он террористов, отправивших на тот свет его родителя, Александра II. И неожиданно для всех (но не для молодого агента) согласие было дано.

Среди русских эмигрантов осведомитель был известен как Ландезен, изгнанник, покинувший отечество из-за политических преследований. Поэтому, когда он предложил свои услуги, ни у кого из народовольцев не возникло подозрения. Где взять деньги на организацию мастерской? «Добуду их у богатого дядюшки». Все же новые товарищи решили обсудить предложение со своими единомышленниками в России. Кому ехать? Выбор пал на инициатора. По подложному паспорту Ландезен тайно пересек границу России. В подкладке его сюртука было тщательно спрятано рекомендательное письмо от лидера эмигрантов-народовольцев. С этим письмом, открывавшим ему все тайные двери, он начал объезжать города, знакомиться с подпольными ячейками, убеждать революционеров в необходимости решительной акции. Само собой разумеется, что о каждом своем шаге он доносил в департамент, нижайше прося лишь об одном: не громить ячейки раньше времени, дать осуществить замысел. Поездка в Россию оправдала надежды. Местные организации одобрили создание мастерской в Париже и подготовку покушения на царя. Акции Ландезена в глазах эмигрантов поднялись. По возвращении он стал во главе предприятия.

Мастерская была создана. Работа в ней закипела. Оборудование, взрывчатые вещества, оболочки для метательных снарядов — все раздобыто. Руководитель воодушевляет всех своей энергией. Он сам начиняет бомбы, сам испытывает их в лесу Ранси под Парижем... И вот подготовка завершена. По уговору Ландезен должен ехать в Россию во главе первой группы террористов. Он — их кумир и герой.