Ночь Огня

– Ты должна их найти, – ответил я. – И побороться за них. Ничто не достается просто так.

Она скорчила недовольную рожицу, и я чуть не рассмеялся. Я хотел, чтобы дочка не боялась мечтать, но в нашем случае мечтать опасно. Жизнь никогда не складывается так, как ты хочешь. Это будет труднее, чем она думала, и Октавия много раз потерпит неудачу, прежде чем выиграет.

Ей еще предстоит выучить урок.

Дело не в борьбе, а в соблазне, от которого всегда можно отказаться.

Думаю, Октавии не помешало бы немного попрактиковаться.

Я прекратил танец и вынул из нагрудного кармана заранее приготовленный свернутый в трубочку лист бумаги.

– Я подозревал, что ты будешь дуться.

Крохотными пальчиками с облезшим черным лаком на ногтях Октавия взяла лист бумаги, развернула его и принялась рассматривать.

– Карта сокровищ! – ахнула она.

– Сокровище спрятано где-то в доме. Над нами. – Я вздернул к потолку указательный палец.

Малышка обвела взглядом зал, затем откинула голову и уставилась на перила темной галереи на втором этаже.

– Мне можно взять помощника? – спросила она.

Второй этаж казался пустым, но мы знали, кто там прячется, и я понял, кого Октавия имела в виду.

– Угу, давай, – кивнул я.

Я написал кое-какие слова на карте: Октавии в любом случае потребуется, чтобы их прочитали.

Октавия бросилась бежать, но врезалась в кого-то. Я собрался подхватить ее, но этот человек меня опередил. Он взял ее за плечи и помог удержаться на ногах, после чего выпрямился.

На моих глазах мужчина в плаще и полностью закрывающей лицо белой маске отступил назад, посмотрел на мою дочь и театрально поклонился.

– Миледи, – произнес он.

– Извините, – прощебетала Октавия и устремилась к лестнице на поиски кузена.

Я усмехнулся, кивнув мужчине, когда тот прошел мимо, и мысленно поблагодарил дочку за то, что ей хватило вежливости извиниться за неосторожность.

Обратив внимание на плащ, я решил еще раз повнимательнее рассмотреть незнакомца. Слегка вычурно одет, но это его дело.

Потом я поднял взгляд и заметил тень, скользнувшую по потолку: Тави уже мчалась по галерее.

Мэдден всегда прятался во время подобных мероприятий. Кай пытался объяснить, что сын чувствовал себя некомфортно в обществе, но я думаю, Мэдс таким образом оказывал нам любезность.

На самом деле гостям неуютно находиться в его обществе.

Засунув руки в карманы, я прогуливался по залу, посматривая на жену, которая танцевала с отцом Кая. Ну а его супруга была увлечена беседой с несколькими дамами из клуба садоводов. Я перехватил взгляд Рики – она стояла у камина и уплетала очередное пирожное со вкусом зеленого чая.

Рика замерла, сообразив, что я наблюдаю за ней. Я выгнул бровь. Налегаешь на сладкое? А торт хочешь? Может, два торта, Рика? Поколебавшись мгновение, она запихнула остатки лакомства в рот, отправив следом еще одно пирожное, а затем изобразила рукой неприличный жест и удалилась с набитыми едой как у хомяка щеками, полными неполезной для будущего ребенка пищи.

Я рассмеялся, просто поддразнивая ее. У моей Уинтер тоже были особые вкусовые пристрастия во время беременности. Живем-то один раз.

Я вновь посмотрел на жену. В это время года я любил ее больше всего. Она обожала музыку, еду и прочие приятные мелочи. Уинтер не могла видеть огни, но в каком-то смысле видела их. Она утверждала, что они делают дом другим. Теплее, что ли.

Мне нравилось, что от нее ничто не ускользало. Даже запах оберточной бумаги. Мне никогда не приходило в голову, что у бумаги есть запах, но каждую зиму Уинтер заставляла меня ложиться под елку и вдыхать аромат подарков.

Она была права. Теперь я различал этот запах.

Кай и Бэнкс вернулись в бальный зал после недолгого отсутствия.

Волосы Бэнкс растрепались, а Кай поправлял галстук. Уилл со смехом закружил Эмми по освободившемуся танцполу: некоторые пары уже ушли.

И тут я обнаружил, что Мэтью пересекает зал, чтобы направиться в центральный холл, а оттуда наверняка в столовую.

Кристианы с ним не было. Я немедленно принялся ее искать.

Заметив ее идущей в противоположном от мужа направлении, я мгновение помедлил, наблюдая, как Кристиана скрывается в соседней комнате. Я напрягся, испытывая смутную тревогу. Такое ощущение все чаще и чаще накатывало на меня в течение последней пары лет.

Прошли дни, месяцы и десятилетия с тех пор, как я узнал, что мать Рики является и моей матерью. Все это время я ждал, когда она принесет нам то, что обязательно должна принести.

Несчастье.

Рано или поздно у нее мог случиться рецидив. Она бы забыла кого-то из моих детей в магазине или в парке. Новое положение любящей, внимательной и ответственной бабушки надоело бы ей или показалось бы слишком утомительным, и она бы потихоньку исчезла из нашей жизни.

Как бы холодно я с ней ни держался, сколько бы лет ни ограничивался односложными ответами в разговоре, ее ничего не смущало. Она была очень терпеливой.