Ночь опасна

О том, что случилось, она узнала от своей второй бабушки, которую видела очень редко — еще реже, чем Инессу Павловну. Та ворвалась к ним спозаранку, когда все еще спали, разбудила Диану и, вытащив ее сонную из постели, принялась тискать девочку и причитать над ней:

— Моя сиротка! Бедная моя сиротка! В восемь лет осталась без матери! Что же теперь с тобой будет!

Девочка приняла это за продолжение своего сна — ей всю ночь снились кошмары. Сперва она попыталась оттолкнуть бабушку, освободиться из ее жарких и болезненных объятий. Но вдруг притихла, окончательно проснувшись.

Днем квартиру наводнили родственники. Они съехались со всей Москвы. Тут были люди, которых Диана никогда не видела или видела, но забыла. И все жалели ее — кто молча, кто вслух. Она бродила по дому одетая как на праздник — в лучшем платье и почему-то с бантом в волосах. Кто его завязал — она не помнила. Девочка ловила на себе слезливые взгляды, но сама не плакала. К вечеру ее даже стали за это уп-пекать. «Папина бабушка» поймала ее за локоть и стада внушать, что раз мама умерла, то нужно поплакать. Станет легче. Инесса Павловна неожиданно вступилась, заявив, что девочке самой виднее, плакать или нет. Раньше бабушки часто препирались, но на этот раз ссора утихла, не успев начаться.

Николай сидел на кухне в компании своего отца и самых близких друзей. Как до них дошел слух о несчастье — он не знал. Утром он позвонил своим родителям, Инесса Павловна поставила в известность свою близкую родню. До остальных новость дошла, как расходящиеся круги по воде.

Нина была сбита машиной — позавчера, в среду, в центре города, в одном из переулков. Переулок располагался совсем неподалеку от офиса, откуда она вышла во время обеденного перерыва. В то утро Николай толком даже не видел жену. На работу они поехали порознь — он отвозил Диану в школу, а Нина сказала, что доберется сама. В офисе их пути тоже не перекрещивались. Нина разбирала накопившиеся за время ее «отдыха» бумаги и в кабинет к мужу не заходила. Незадолго до полудня она сказала своей подчиненной, что пойдет выпить кофе в одном из ближайших ресторанчиков. Та пыталась было составить ей компанию, однако начальница решительно отказалась. Правда, тут же извинилась за резкость, пояснив, что хочет просмотреть за чашкой кофе кое-какие бумаги. Общество ей ни к чему.

Она ушла, и с тех пор ее никто не видел. Очевидцев происшествия тоже не оказалось, несмотря на то что в обеденное время переулки рядом с офисом были достаточно оживленными. Судя по тому месту, где нашли тело, Нина действительно направлялась в маленький ресторанчик, где бывала и прежде. Ей оставалось пройти всего несколько шагов и свернуть за угол… Но она осталась лежать на тротуаре.

Милицию и «скорую помощь» вызвали, судя по всему, спустя несколько минут после наезда. Однако свидетелей случившегося так и не нашлось, а помощь опоздала. Нина скончалась еще до того, как над ней склонился врач.

Для того чтобы найти родных и оповестить их, потребовалось больше суток — и все потому, что при женщине не оказалось ни сумки, ни каких-либо документов в карманах пальто, ни ключей — ничего. Только сплющенная до неузнаваемости пачка сигарет и несколько случайных монет, завалявшихся на дне кармана. Персоналу ресторана, куда она направлялась, была показана сделанная с трупа фотография. Кто-то из официантов узнал Нину, припомнил, что она приходила сюда несколько раз в месяц. Иногда с нею бывали какие-то люди — судя по всему, сослуживцы. Время — всегда обеденное. Но где именно она работала и как ее звали — официант не знал.

Помогла случайность — одна из посетительниц, увидев снимок, едва не лишилась чувств, а потом истерично закричала, требуя объяснить: что случилось с ее начальницей?! По иронии судьбы это была та самая женщина, которая накануне пыталась составить Нине компанию. Она после работы зашла в ресторан, чтобы купить сыну свежих фирменных пирожных. Именно от нее следствие получило все координаты жертвы.

— Мы его найдем, Коля, — внушал другу изрядно подвыпивший Арарат. Глаза у него были на мокром месте, и он выглядел едва ли не более расстроенным, чем вдовец. — Мы заплатим, чтобы нашли, и его найдут!

— Успокойся ты, — сквозь зубы отвечал Николай. — Сядь прямо, ну? Как ты домой поедешь?

— Коля, — ронял тот голову другу на плечо и бессвязно вспоминал, как давно они дружат, сколько вместе пережили, сколько проблем разрешили… И вот теперь такое несчастье! Захмелевший Арарат подзывал Диану и совал молчаливой девочке деньги — полную пригоршню мятых долларов и рублей. — Купи себе что-нибудь!

— Спасибо, — неожиданно разговорилась Диана. Это было чуть ли не первое слово, произнесенное ею за вечер.

— Верни деньги, — приказал отец.

Но Арарат сказал, что в таком случае он смертельно обидится. Имеет он право сделать подарок своей крестнице? И в самом деле, когда-то он крестил Диану, в крещении Дуняшу. Именно из-за этого простецкого имени, навязанного дочке, Нина и недолюбливала Арарата. Она сама» звала дочь Дианой и других приучила к этому имени.