Ночь с Каменным Гостем

Если она выберется из этой передряги живой и невредимой, то завтра же утром уедет обратно в деревню, бросится в ноги к родителям и вымолит прощение. Будет жить далеко от этого ужасного города, рядом с ней родители, овечки да свинки…

– Ты подаришь мне свое сердце! – заявил водитель. – Ибо меня зовут Вулк – Вулк Сердцеед!

Эльвира истошно завопила, и в горло ей вонзился нож. Кровь брызнула на стекло, послышались чавкающие звуки. Крик Эльвиры оборвался. Никто не пришел ей на помощь.

Инспектор Кранах 15 ноября

Фердинанд Кранах вошел в свой кабинет. Марек мгновенно свернул «Тетрис», делая вид, что упорно работает. Кранах подошел к стажеру и произнес:

– Если я еще раз застану тебя за этой дурацкой игрой, можешь собирать свои вещички.

Марек судорожно кивнул и поклялся:

– Господин инспектор, я никогда больше не буду…

– Я не сказал, что запрещаю тебе, ты просто не должен мне попадаться, – оборвал его тот.

Марек заметил, что шеф находится в скверном расположении духа. Впрочем, это для инспектора нормальное состояние.

– Ты сделал то, о чем я тебя просил? – задал вопрос Кранах.

Марек с готовностью протянул ему толстую папку и рискнул спросить:

– Господин инспектор, а правда, что пишут в газетах… Ну, что на скальпеле обнаружены отпечатки пальцев расстрелянного Вулка Климовича?

Кранах грохнул папкой о стол так, что стакан с карандашами опрокинулся, и те полетели на пол.

– Господин инспектор, извините, что посмел… – бледнея от ужаса, произнес Марек.

Кранах уселся на стул, раскрыл папку и углубился в чтение документов. Спустя несколько минут, не поднимая головы, он произнес:

– Это правда.

Марек навострил уши и, сгорая от любопытства, спросил:

– Значит, господин инспектор, Климович вернулся? С того света? И он же – воплощение Сердцееда? Ведь, как я слышал, образцы почерка Сердцееда, сохранившиеся в архивах полиции, совпадают с почерком нынешнего убийцы…

Заметив злобный блеск в глазах шефа, паренек смолк. Кранах ответил:

– Ты задаешь много вопросов, значит, стараешься докопаться до сути. Это хорошо.

Стажер расплылся в улыбке. Инспектор продолжил:

– Но ты веришь глупостям. И это очень плохо.

– Но, господин инспектор, – вставил Марек, – отпечатки пальцев не могли материализоваться из воздуха. Если их нашли на скальпеле, которым убита жертва, значит, на месте преступления был… был Климович! Но как такое может быть – он ведь мертв больше двадцати лет!

Инспектор закрыл папку и совершенно спокойным тоном заявил:

– Факт, что на скальпеле обнаружены отпечатки пальцев Климовича, означает только то, что он держал в руках эту чертову железяку…

– И я о том же, – затараторил стажер. – Получается, что мертвец…

Кранах ударил кулаком по столу и произнес:

– Ты, как я вижу, читаешь эту глупую газетенку «Королевский Сплетник». Траян все сделал, чтобы распространить идиотскую версию о вернувшемся с того света маньяке.

– Но как же иначе объяснить, что почерк… – начал Марек.

Фердинанд заявил:

– Кстати, ты обратил внимание на то, что наш друг-маньяк чудесным образом умеет писать как почерком Климовича – открытка, как установило сравнение архивных материалов, накорябана его рукой, так и почерком Сердцееда – надпись на стене в комнатушке проститутки Лаймы как две капли воды похожа на фотографии с места убийств 1923 года. Однако эксперты никак не могут определиться, только ли похож почерк нынешнего убийцы на почерк Сердцееда – или они стопроцентно идентичны! Качество фотографий, увы, оставляет желать лучшего, да и сделаны они впопыхах и с большого расстояния.

Стажер взволнованно прошептал:

– Но господин инспектор, ведь то, что убийца может писать и как Климович, и как Сердцеед, подтверждает его заявление о том, что он – одновременно и тот и другой….

Кранах взревел, ударил кулаком по столу, но тут, на счастье Марека, раздалась трель телефона. Кранах резво схватил трубку.

– Да, да… Да… Черт возьми, да! Да! К лешему, да! Да, да, да!

Марек осторожно ухмыльнулся. Инспектор поднялся со стула.

– Одевайся, едем. Второе убийство Вулка. Девица обнаружена на территории заброшенных складов бывшего кирпичного завода в Ист-Энде.

Через полчаса она были на месте преступления. Седой туман рассеивался.

– Тело в одном из складов, – сказал полицейский, приветствовавший инспектора. Тот на приветствие не ответил. Кранах и Марек миновали грязный тротуар, по которому змеились старые рельсы, и подошли к бетонному сооружению с выломанной деревянной дверью. Они столкнулись с судебно-медицинским экспертом.

Тот, утирая мучнистое лицо платком, произнес:

– Доброе… хотя тьфу, какое же оно доброе, это утро! Этот Вулк – определенно псих, да еще какой! Такого я не видел за всю свою работу в полиции.

Кранах, не слушая его, шагнул в помещение. Марек, переминаясь с ноги на ногу, малодушно крикнул вслед шефу:

– Господин инспектор, я… я подожду вас здесь!

Эксперт сочувственно посмотрел на стажера и сказал:

– Да, мальчик, тебе туда лучше не ходить. Не перестаю удивляться, на что готов человеческий мозг в своем патологическом желании разрушить человеческое тело!