Ночь с убийцей

— Игла в руке женщины — опасная штука. Тебе так не кажется? — легко провела кончиками пальцев по краю раны, царапнула иголкой в достаточной близости от кожи, но чтобы не зацепить его. Наклонилась ниже. Надрез небольшой, но шрам останется. Его тело покрылось мурашками от моего дыхания или близости, не знаю, а я, пользуясь тем, что Кунай прикрыл глаза, ввела острие в кожу. Быстро натянула нить. Затем еще два стежка и завязала. Так, словно делала это тысячу раз. Забрызгала рану спиртом и, приклеивая пластырь, внезапно осознала, что не испугалась вида крови. Меня не замутило и не вырвало. Я не упала в обморок.

Убрала руки и встала, откровенно шокированная. Отступила от мужчины и отвернулась. Он меня делает другой, не собой.

— Где я могу переодеться? — я покосилась на кровать, где тихо посапывала дочурка.

— Здесь, — хрипло ответил он. — В этом доме одна комната. Или снаружи. Удобства ты видела… Но советую не выходить без меня. — Раздался короткий смешок. — С твоей способностью падать, мне всё же стоит быть рядом, чтобы помочь тебе подняться.

Я ощутила на щиколотке поглаживание его пальцев.

— Тогда, — убрала ногу подальше, хотя совсем не хотелось, — отвернись.

— Меня только что зашили, — тон его напоминал рык сытого хищника, а взгляд, казалось, жалил кожу. — Мне противопоказано двигаться.

— Но глаза же закрыть можно? — зашипела я яростным шепотом.

— Нельзя, — откровенно усмехаясь, ответил он. — Один раз я уже закрыл их, так тебя едва не прикончили люди Ингота. Больше я такой оплошности не допущу. Теперь ты всегда будешь в поле моего зрения. Вла-да.

Я чуть не топнула ногой. Вот наглец!

— Ну смотри, тебе же хуже, — и показала ему язык. Да мне терять уже нечего. Не тронет он меня, у него другая есть. Тэкээээра.

От неоправданной ревности меня всколыхнуло новым жаром.

Потянула вверх мокрую майку, оставаясь к Кунаю передом, а когда край ткани почти приоткрыл грудь, отвернулась и стала спиной.

Когда брала лекарства, заметила в сумке футболку. Большую такую, черную. Сойдет за ночную сорочку и бедра прикроет.

Подцепила ее пальцами ног и подкинула вверх. Поймала на лету. Наклоняться перед ним не буду. Еще чего! И быстро напялила футболку.

Осталось всего лишь стянуть брюки и сменить мокрое белье. Не хочу заразу подхватить.

Нашла самый темный угол в комнате, около окна, ступила туда и только после этого повернулась. И опешила.

Кунай стоял передо мной и прожигал мрачным взглядом. Когда только успел подобраться? Ни звука не раздалось!

— Твоя любимая, — приподняв по-звериному верхнюю губу, рыкнул он. И, слегка поморщившись, пояснил: — Именно в этой футболке любила спать Тэкэра. Заставляла меня носить её днём, а ночью надевала. — Протянул руку и провел подушечкой пальца по вороту, смещая ткань так, что она соскользнула, обнажая одно плечо. — Говорила, запах нравится.

Я опустила взгляд и тихо сказала:

— Но я не она. Извини.

Он поставил ладони на деревянные стены и, подавшись ко мне, хитро прищурился:

— Так что насчёт запаха? — Едва не касаясь губами моего лба, глухо уточнил он. — Нравится?

Издевается? Да? Ему все равно, что ли?

— Все вы одинаковые, — прошипела отчаянно. — Козлы! — Толкнула его, чтобы отошел. Стянула через верх футболку и швырнула мужчине в лицо. — Отойди.

Он ловко отклонился и снова ужалил меня взглядом.

— У тебя красивая грудь, Влада. — Быстро облизнулся и хрипло добавил: — Не похоже, что ты ею кормила ребёнка.

— Кормила, — не стала прикрываться. Опустила руки вдоль тела и сжала кулаки. Пусть подавится слюнями! — И кормила бы еще, если бы… — полоснула его горьким взглядом. Зачем ему мои проблемы, он все равно слушать не будет. Все о своей Тэкэре волнуется. Ищет ее образ во мне. Зачем тогда так пялится? — Что ты хочешь, Кунай? Я не она. Точка.

— Убеди меня, — шепнул он и подался, накрывая мои губы своими, сминая волю, ломая реальность.

Глава 29. Кунай

Она была зла. Это чувствовалось. Она не просто целовала, а отдавалась моему языку самозабвенно, обещая ему смерть после сладкого удовольствия.

Она рычала и царапалась, сопротивляясь. Но боролась не со мной. С собой.

А когда потянулась к волосам, дернула влажные еще пряди на себя, запустила пальцы, причиняя острую возбуждающую боль, и я будто увидел перед собой жену. Ее движения, ее жажду и прыть. Ее необузданность и чистый секс в пылающих страстью глазах.

Влада разорвала поцелуй и, шумно дыша, вдруг перевела взгляд за мое плечо.

— Дара? — выскользнула из рук, как мотылек, подхватила футболку, быстро надела и оказалась за секунду возле дочери. Всмотрелась в светлое личико, заулыбалась, но улыбка вдруг погасла. Девушка подняла взгляд и, едва не плача, прошептала: — Она не издает звуков, Кунай. Как это? — взяла девочку на руки. Та открывала рот, но ничего не было слышно. — Что с ней? — Плечи Влады затряслись, и она, будто внутри худого тела лопнула пружина, разрыдалась. — Она же уже «м-мама» говорила! П-почему? — всхлипывая, девушка подняла на меня глубоко-синие глаза, наполненные до краев влагой. — Ей нужно в больницу. Ее нужно проверить. Пожалуйста.