Ночь шинигами

Слева я ощутила магнетическое притяжение, отчасти похожее на влечение смерти, и обернулась, инстинктивно повинуясь ему.

Рядом со святилищем располагался сад, и там у деревянной арки стоял Хиро, наблюдая за мной. В сонном адском пространстве тьмы его лицо я различала четче всего. Глаза его были глянцево-черными, словно камни, выброшенные на берег, терпеливыми и бесстрастными. Кожа Хиро сияла ярче, чем когда-либо раньше, будто лунная дорожка на воде. Он отчетливо просматривался в размытом мире.

Но что-то в выражении лица духа-рыбака было странным. Возможно, мое слабое ночное зрение не могло разобрать нюансы, но его глаза, казалось, смотрели слишком пытливо, словно разворачивали слои кожи и плоти и пытались определить цвет моей души.

Я толкнула Нивена к Хиро, и по мере нашего приближения странная пустота во взгляде проводника исчезла. По саду пролетел легкий ветерок, принеся запах озера и лотоса. Хиро расцепил скрещенные руки.

– Ты можешь видеть в темноте, – сказал он.

Нивен дернулся, не ожидая услышать голос так близко.

– Да, – подтвердила я.

– Можешь? – В голосе Нивена явно звучало: «И почему же мне не сказала?»

– Все шинигами могут, – улыбнулся Хиро. – Как интересно.

– Ты проверял меня? – нахмурилась я.

Хиро рассмеялся, и мой гнев тут же растаял.

– Мне просто было любопытно, на что способна шинигами-полукровка.

С этими словами он повернулся и пошел прочь через сад, звонко стуча сандалиями по камням.

Я провела Нивена к большому открытому храму, наполненному прихожанами. Лихорадочный шепот их молитв эхом отдавался в ушах. Я притянула брата поближе, чтобы он не наступил ни на кого из мертвецов, и последовала за Хиро мимо молящихся. Мы проскользнули сквозь толпу и подошли к самому большому зданию – возвышавшемуся над землей замку на фундаменте из серого камня.

Очертания монохромного исполина растворялись во влажной темноте, подобно написанной тушью картине. Границы между реальностью и иллюзией размылись, но не в сонной дымке центра города Ёми, а в кошмарном пятне черноты, расплывающемся по небу. Замок возвышался на десять этажей, каждый был отмечен покатой крышей, что вздымалась вверх и наружу, увенчанная острыми, как когти, углами. Роскошные чертоги, которые большинство людей никогда не увидит.

– Вот дворец Идзанами, – сказал Хиро. – Не обещаю вам аудиенцию, но попросить о ней вы можете.

Прежде чем я успела поблагодарить, тени сонной дымки окутали его, как грохочущая волна, и засосали в черноту. Хиро только ахнуть успел. Там, где мгновенье назад стоял дух-рыбак, осталась лишь тьма.

– Хиро? – воскликнула я, подтаскивая брата поближе, чтобы тоже не исчез.

– Что случилось? – недоумевал Нивен.

– Он пропал!

Внезапно тьма расступилась со звуком, похожим на разрыв пергамента, и Хиро вывалился наружу, упав на руки и колени.

– Проклятие! – крикнул он, пытаясь отдышаться, поднялся на ноги и уставился в темноту. – Я же еще не на земле дворца, будь ты проклят!

– Хиро, что…

Слова застряли у меня в горле, когда мрак сгустился, закручиваясь, и образовал мужской силуэт.

– Тебе здесь не место.

Глава 9

У стража не было ни лица, ни четких очертаний, лишь размытый силуэт, обведенный глубокой темнотой, зыбкий и бесконечный, словно портал вовне.

– Я могу заходить до этих пределов, – возмутился Хиро, стряхивая грязь с кимоно. – Я не нарушаю границы!

– Тебе здесь вовсе не место, пиявка!

Голос стража завибрировал во мне, как язык смерти, но с более низкой частотой. Теплый гул доходил до самых кончиков пальцев. Хиро сжал ремни корзины и уставился в землю.

– Я привел богине ее дитя.

Страж повернулся ко мне. Глаз у него не было, но от напора взгляда даже воздух сдвинулся в мою сторону. Нивен вздрогнул.

– А ты что такое? – вопросил страж.

Я заставила себя держаться ровно вопреки давлению энергии.

– Я – Рэн из Лондона. Моя мать – шинигами. Я прибыла, чтобы поговорить с Идзанами.

– С богиней, – поправил меня страж.

Воздух взволновался от надвигающейся бури. Силуэт растворился и закружился в мою сторону, заскользил около лица и шеи, будто шелковый шарф, а затем в мгновение ока снова обрел человеческий облик.

– Ты не шинигами, – заявил он.

– Это не тебе решать! – сжав зубы, выкрикнула я, тут же пожалев о своей вспыльчивости.

Кто я такая, чтобы оспаривать слова призрака, если даже понятия не имею, на что он способен? Надо было на коленях просить разрешения увидеться с Идзанами, но кровь вскипела от приговора. Почему всем в Японии было так трудно понять, что я шинигами? Ведь жнецы только это и замечали?

Если моя вспышка и уничтожила шансы на встречу с Идзанами, страж не подал вида. Он оставался неподвижным, если не считать созвездий, вращающихся внутри черноты его силуэта.

– Она видит в темноте, – сказал Хиро.

Контуры охранника вытянулись в узкие ленты, которые обвились вокруг шеи духа-рыбака и повалили его на землю.

– Молчи, пиявка! – рыкнул страж, затягивая отростки все туже. Хиро царапал горло, не в силах издать ни звука.

– Нет! – крикнула я, бросаясь вперед и хватая ленты, которые скользили меж пальцев, будто потоки пыли.