Ночь смерти

— Дорогая? Кто там пришел? Ты напускаешь холод в дом. — В проеме двери появился высокий мужчина с густыми темными волосами, он улыбался. На нем была старая шерстяная кофта на пуговицах, поношенные джинсы и пара явно новых шлепанцев. Мужчина моргнул, потом еще раз, потом сжал ладонью плечо жены.

— Лейтенант… Лейтенант Даллас, не так ли?

— Да, мистер Палмер. Простите, что пришлось вас побеспокоить.

— Впусти их, Хелен.

— О боже, Том.

— Впусти их. — Он погладил плечо жены, затем притянул ее к себе. — Вы, должно быть, Рорк. — Том протянул руку, и ему почти удалось изобразить на лице улыбку. — Я вас узнал. Пожалуйста, проходите и присаживайтесь.

— Том, прошу тебя…

— Ты не сваришь нам кофе? — Палмер повернулся к жене, поцеловал ее в лоб и что-то прошептал. Она судорожно вздохнула, затем кивнула и вышла.

— Я постараюсь долго вас не задерживать, мистер Палмер, — сказала Ева, когда быстрые шаги Хелен стихли в коридоре.

— Вы были очень внимательны по отношению к нам в те ужасные дни, лейтенант. — Том провел их в маленькую гостиную. — Я этого не забыл. Хелен, моя жена, весь день места себе не находит. Вернее, несколько дней, — поправился он. — С тех пор, как нам сообщили, что Дэвид сбежал. Мы изо всех сил старались держать себя в руках, но…

Том безнадежно махнул рукой и сел.

Ева очень хорошо помнила этих достойных людей, их потрясение и боль, когда они узнали, кем был их сын. Они воспитывали его в любви и заботе, не забывая о дисциплине, а вырастили чудовище.

Ни унижений, ни жестокости — ничего, что могло стать питательной средой для такого монстра. Тесты, проведенные Мирой, и последующий анализ подтвердили ощущение Евы, что перед ними нормальные родители, которые отдавали ребенку свою любовь, обеспечивали материально, помогали как могли.

— Сожалею, но у меня плохие новости, мистер Палмер. Вам будет тяжело это услышать.

Том сложил руки на коленях.

— Он мертв?

— Нет.

— Боже, помоги мне! — Том закрыл глаза. — Я надеялся… Я вправду надеялся, что Дэвид мертв. — Услышав приближающиеся шаги жены, он поднялся. — Я возьму. — Он забрал поднос из ее рук. — Придется нам через это пройти, Хелен.

— Знаю. Ничего не поделаешь. — Миссис Палмер нужно было чем-то себя занять, и она стала разливать кофе по чашкам. — Думаете, лейтенант, Дэвид вернулся в Нью-Йорк?

— Мы точно знаем, что вернулся. — Ева умолкла в нерешительности, затем подумала, что Палмеры и так все узнают из выпусков новостей. — Рано утром на Рокфеллеровской площади нашли тело судьи Уэйнджера. Это дело рук Дэвида, — продолжала она, игнорируя стон, сорвавшийся с губ Хелен. — Он сам передал мне доказательства. Сомнений никаких.

— Его должны были лечить. Держать в изоляции от людей, чтобы Дэвид не мог причинить вред ни окружающим, ни самому себе.

— Иногда система дает сбой, миссис Палмер. Бывает, все делаешь правильно, но все равно терпишь неудачу.

Хелен встала, подошла к окну и застыла, устремив взгляд на улицу.

— Нечто подобное вы уже говорили мне раньше. Нам. Что мы все делали правильно — делали все от нас зависящее. А причина в самом Дэвиде. Вы были очень добры, лейтенант, но вы не можете знать, как это тяжело, не можете знать, что чувствуешь, понимая, что породил чудовище.

«Конечно, — подумала Ева. — Но я знаю, каково это — быть порождением чудовища, которое растило меня восемь лет моей жизни. И я живу с этим всю жизнь».

— Мне нужна ваша помощь, — Ева не стала делиться с миссис Палмер своими воспоминаниями. — Может быть, у вас есть предположения, куда он мог направиться или к кому пойти. Дэвид нашел убежище, — продолжала она. — Укромное место, где он может продолжать свои дела. Частный дом, небольшое здание в Нью-Йорке. В самом городе или поблизости.

— У него ничего нет, — взмахнул руками Том. — При переезде мы продали все. Наш дом, мой бизнес, фирму Хелен. Даже летний дом в Хэмптоне. Мы оборвали все связи. Дом, в котором Дэвид… жил в тот последний год… тоже был продан. Мы живем тут тихо и скромно. Деньги от распродажи лежат на счету. У нас не хватает духу… нам они не нужны.

— У него есть собственные средства, — напомнила Ева.

— Да, наследство. Трастовый фонд. Оттуда Дэвид финансировал свою «работу». — Том протянул руку и крепко сжал пальцы жены. — Мы пожертвовали эти деньги благотворительному фонду. Все места, куда он мог вернуться, теперь принадлежат другим людям.

— Хорошо. Возможно, вы что-нибудь вспомните. Свяжитесь со мной, даже если догадка покажется вам неправдоподобной. — Ева встала. — Я сообщу вам, когда Дэвид снова окажется в тюрьме. А затем забуду ваш адрес.

Ева молчала, пока они с Рорком не сели в машину и не поехали назад.

— Они все еще любят его. Несмотря на то, что он совершил, и на то, что он собой представляет, в глубине души они его любят.

— Да, причем так сильно, что помогли бы тебе остановить его — если бы знали как.

— А нас никто так не любил. — Ева на секунду оторвалась от дороги, и их взгляды встретились. — Мы с тобой не знали подобной привязанности.

— Нет. — Рорк откинул прядь волос с ее щеки. — Пока не нашли друг друга. Не печалься, Ева.