Ночь Солнца

Они как будто были пищей и как будто не были ею, словно бы переданные во власть кого-то более значимого, чем Сильва и два его гостя-Малкавиана. Они не мигая смотрели на масанов, но видели не их и не Алтарь…

Но что?

Кайл едва не задал этот вопрос, но Сильва опередил его буквально на секунду.

– Хэттар! Услышь нас! – воззвал он, сделав шаг вперед.

– Услышь! – отозвался светловолосый.

– Услышь!!! – хором рявкнула пища, взметнув руки вверх.

– Хэттар! Сегодня с нами два Ученика! Отныне они станут нести Твоё Слово и Твою Песнь! Станут направлять Танцоров на путь твоего света!

– Направь! – повторила пища.

– Поднесите бокалы к Алтарю, – шепнул Сильва на масари, и Кайл с Максом шагнули вперед. Сосуды тонкого стекла застыли над плоским камнем.

– Танцоры! Ваша кровь станет символом вашей верности Хэттару!

– Да!

– Вашему желанию изменить мир!

– ДА!

В руках сектантов появились ритуальные ножи. Рукоять в форме змеи была выполнена из рога, а лезвие являлось «хвостом». Извивающимся и остро заточенным.

– Наша кровь – Хэттару! Наша кровь – Ученикам! – Челы улыбались. Но их взгляды оставались пустыми. – Наша кровь – наше слово!

Светловолосый первым сделал надрез, и капли его крови упали в бокал Кайла.

– Я верую в Хэттара!

Чел отошёл в сторону, а на его место тут же встал другой сектант.

– Я люблю Хэттара!

Тяжёлые капли смешиваются с бесцветным.

– Я жду Хэттара!

– Я мечтаю о Хэттаре!

– Я вижу Хэттара…

Происходящее напоминало фарс, обычные «церемонии» в липовых сектах, которые придумывали для челов хитрые Треми, но коктейль… Коктейль был чем-то большим, нежели простое стимулирующее или дурманящее зелье: бокалы становились тёплыми, а узоры тех Танцоров, которые поделились кровью на Алтаре, начинали светиться.

– Сильва…

– Не сейчас!

Едва последний сектант поделился кровью с вампирами, как пещеру окутала нежная мелодия флейты. Едва слышная. Чарующая. Настолько мягкая, что Максу показалось, что он вот-вот заплачет…

«Не сейчас…»

Плавно добавился бубен – почти незаметно, просто задавая первые контуры ритма. Затем вступил рожок, перезвон колокольчиков – рисунок сложился, и начался танец.

Узоры на телах теперь не просто светились – пылали, и вовсе не потому, что на них падал блеск факелов. Нет. Узоры становились ярче, ритм ускорялся, и слаженное движение четырёх десятков тел рисовало масанам неповторимую, изумительную по силе воздействия картину.

Тела, кровь, узоры, кровь, музыка, тела, узоры, кровь, музыка…

– Пейте! – приказал Сильва.