Ночь сумасшедшего экстаза

Она потерла лоб ладонью, оставив очередной след желтой краски.

– Бонни спит в комнате Мег. Кроватку Мег я перенесла к себе, пока здесь не высохнут стены.

– Хорошо. Я проведаю дочь, переоденусь и сразу же вернусь.

Лиам неслышно приоткрыл дверь в соседнюю комнату и увидел безмятежное личико дочери. Каждый раз, когда он смотрел на Бонни, сердце начинало биться с удвоенной силой. Она была маленьким чудом, и ему хотелось быть достойным ее.

Дженна тяжело вздохнула, когда Лиам ушел. Просто пытка какая-то! Ей было трудно вставать вместе с ним по ночам к Бонни, но тогда у них хотя бы были строгие роли, которых они оба придерживались.

Теперь же Дженна довольно часто чувствовала себя потерянной в этом доме. Когда она жила при дворе, у нее тоже была роль, которой нужно было следовать. Она была принцессой, имела доступ в определенные помещения замка, знала людей, которые там работали, и как все должно было происходить. Когда же она была экономкой в доме Дилана, у нее были свои помещения внизу и строгие инструкции, которые надлежало соблюдать. Здесь же, несмотря на то что она была наемным работником Лиама, она разделяла с ним его личное пространство, хотя они едва знали друг друга. Он старался всячески убедить ее в том, что теперь это и ее дом, но Дженна не принимала этого.

Может быть, поэтому она думала о своем хозяине как о привлекательном мужчине? Границы между работой и домом были размыты, и такой же неясной стала разница между человеком, подписывающим ее чеки, и ее работодателем – хозяином дома.

Лиам скоро вернулся. Он переоделся в старую футболку и джинсы.

– С чего мне начать? – спросил он бодрым голосом.

Дженна перевела дыхание:

– Может быть, прокрасите углы? Я не дотягиваюсь.

– Конечно. Надо сказать, что у вас неплохо вышло.

– Спасибо.

Легкий румянец тронул ее щеки.

Лиам взял кисть и обмакнул ее в краску.

– Я всегда говорю все как есть, не люблю приукрашивать.

Она задумалась. Неужели человек, создавший лилию такого необычного цвета, сделавший те удивительные фотографии в спальнях, не любил приукрашивать жизнь? Лиам Хоук был полон сюрпризов.

Некоторое время они красили в полной тишине, прежде чем Дженна решилась задать один из мучивших ее вопросов. Она хотела узнать ответ ради Бонни.

– Могу я узнать у вас кое-что личное?

– Конечно, можете. – Он потянулся, чтобы прокрасить стену сверху. – Но я оставляю за собой право не отвечать.

Она так и замерла с валиком, зависшим на полпути от цели. Как верно подобрать слова?

– Вы очень много работаете. Вам бы не хотелось проводить больше времени с Бонни?

Лиам пожал плечами и продолжил красить.

– Конечно, хотелось бы, но у меня есть и другие обязательства.

– Вы сказали Катерине принять на работу сотрудника, который снимет с нее часть обязательств. Теперь, когда все изменилось и для вас, не нужно ли вам поступить так же? Тогда бы вы смогли сбалансированно распределять свои семейные и рабочие обязанности.

Лиам принялся обклеивать окно малярным скотчем.

– Одна из важных обязанностей отца – обеспечить безбедное существование своему ребенку. Я знаю, что это такое – жить в нужде. Поэтому я сделаю так, чтобы Бонни этого никогда не знала, даже если мне придется задерживаться на работе и спать три часа в сутки.

Поняв намек, Дженна продолжила работать, хотя ей очень хотелось увидеть выражение его лица.

– Знаете, мои родители ставили свою работу выше, чем то время, которое они могли провести со мной. – Даже если их «работой» было выполнение королевских обязанностей, смысл оставался тот же. – Бонни не важна плотность простыней, на которых она спит. Ей также безразлична марка ее подгузника, его просто нужно вовремя заменить. Бонни важны ваша близость, ласка и забота, чтобы вы переодевали ее и кормили.

Дженна чувствовала на себе его взгляд.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве я не для этого вас нанял?

– И да и нет. – Она переместилась на другую стену. Было легче обсуждать такую важную тему, когда они были лишены необходимости смотреть друг другу в глаза. – Няня в жизни ребенка не навсегда. Когда я вас покину, вы с Бонни останетесь наедине. Только вы будете с ней на протяжении всей ее жизни. Только вы будете любить ее и заботиться о ней.

В комнате повисла неожиданная тишина. Дженна рискнула посмотреть на Лиама. Она заметила, как он тяжело вздохнул и потер шею свободной рукой.

Кажется, она позволила себе лишнего. Внутренний голос велел ей умолкнуть. Валик почти высох, пришлось снова обмакнуть его в краску.

– Хотите знать, что я думаю?

– Валяйте, – утомленно ответил он.

– Было бы легко забыться в науке. – Она пыталась осторожно подбирать слова. – Дети и любовь – это слишком непросто. Наука поддается логике. В каком-то смысле наука проще, чем жизнь за окном.

– Наука поддается правилам. Она упорядочена. – Его голос был серьезным. – Наука связана с измерениями, логикой, она не лжет.

Между ними вновь повисло тяжелое молчание, словно они были подавлены этим открытием. Часть ее хотела оставить его в покое, не давить. Другая же не хотела дать закрыться тому крошечному окошку, которое она смогла обнаружить в этом человеке.