Ночь Томаса

— Я не думаю, что цунами как-то связано с такой погодой.

— А я чувствую, цунами близко. Когда будешь гулять, поглядывай одним глазком на океан.

Как журавль, он прошествовал из гостиной и по коридору к кухне и другим комнатам в глубине дома.

Я вышел через парадную дверь, которую уже миновал Бу. Собака ждала меня на огороженном дворе.

Проведя несколько месяцев в комнате для гостей аббатства Святого Варфоломея, расположенного высоко в горах, пытаясь примириться с моей странной жизнью и моими утратами, я собирался вернуться на Рождество домой, в Пико Мундо. Вместо этого меня позвали сюда, ради чего, в то время я не знал, да и теперь не очень-то себе представлял.

Мой дар (или проклятье) не ограничивается редкими пророческими снами. Иной раз наитие, устоять перед которым невозможно, влечет меня в те места, куда я по собственной воле никогда бы не пошел. А потом мне приходится ждать, чтобы выяснить, почему я оказался именно здесь.

Мы с Бу направились на север. Мостки, тянувшиеся вдоль пляжа на три мили, сделали не из дерева, а из бетона. В городе эту дорожку все равно называли мостками.

Слова в эти дни стали очень уж пластичными. Маленькие ссуды, которые выдают отчаявшимся людям под фантастический процент, называют авансом перед зарплатой. Дрянной отель с сомнительным казино зовется курортом. А смесь исступленных персонажей, плохой музыки и бессвязного сюжета — крупнобюджетным фильмом.

Бу и я шагали по мосткам. Бу — помесь немецкой овчарки, с белоснежной шерстью. Луна, путешествующая с горизонта на горизонт, не может быть бесшумнее Бу.

Его вижу только я, потому что он — пес-призрак.

Я вижу души людей, которые не хотят покидать этот мир. По моему опыту, животные всегда рвутся попасть в мир последующий. Бу — уникум.

Его неспособность покинуть этот мир — тайна. Мертвые не говорят, собаки тоже, получалось, что Бу следовал двум обетам молчания.

Возможно, он остался здесь, зная, что может понадобиться мне в какой-то критической ситуации. Возможно, он знал, что надолго задержаться в этом мире ему не придется, потому что я то и дело совал голову в петлю.

Справа от дома Хатча, после четырех кварталов жилых домов, шли магазины, рестораны, трехэтажный отель «Магик-Бич» со свежевыбеленными стенами и зелеными, в полоску, навесами над окнами.

Слева пляж перетекал в парк. Во второй половине дня, под затянутым плотными облаками небом, пальмы не отбрасывали тень на зеленую травку.

Низкое небо и прохладный воздух распугали любителей пеших прогулок. Все парковые дорожки и скамейки пустовали.

Тем не менее интуиция подсказывала мне, что она будет там, не в парке, но высоко над морем. Женщина, которая присутствовала в моем красном сне.

Если не считать пошлепывания о песок ленивого прибоя, стояла полная тишина. Цикады в кронах пальм ждали, когда ветерок даст им команду начинать разговор.

Широкие ступени вели на пирс. Будучи призраком, Бу бесшумно шагал по потемневшим доскам, и, как это должно быть у будущего призрака, мои кроссовки тоже не издавали ни звука.

В конце пирс расширялся в наблюдательную площадку. Телескопы позволяли (бросил в щель монетку, и все дела) полюбоваться проходящими мимо судами, береговой линией, пристанью для яхт в порту, находящемся в двух милях севернее.

Леди Колокольчика сидела на последней скамье, смотрела на горизонт, где серое небо сливалось с таким же серым морем безо всякой линии раздела.

Облокотившись на парапет, я прикинулся, будто изучаю бесконечный марш волн к берегу. Периферийным зрением отметил, что она не подозревает о моем присутствии, а потому позволил себе изучить ее профиль.

Не красавица, не уродина, но и определенно не простушка. Черты лица ничем не примечательные, кожа гладкая, но очень уж бледная. Короче, женщина достаточно интересная, чтобы привлечь внимание.

Но в моем интересе к ней романтика отсутствовала напрочь. Женщину окутывал ореол загадочности, и я подозревал, что секреты у нее удивительные. Меня влекло к ней любопытство, а также ощущение, что ей, возможно, необходим друг.

Хотя она появилась в моем сне о красном приливе, возможно, в нем не было ничего пророческого. И ее не ждала смерть.

Я несколько раз видел ее в Магик-Бич. Проходя мимо, мы иногда обменивались парой слов, главным образом о погоде.

Поскольку женщина говорила, я знал, что она — не призрак. Иногда я осознаю, что имел дело с призраком, лишь когда он тает в воздухе или уходит в стену.

В других случаях, когда людей убили и они приходят ко мне, чтобы я помог воздать убийцам по заслугам, они могут материализоваться с нанесенными им смертельными ранами. И если я вижу мужчину, лицо которого разнесли выстрелом в упор, или женщину с отрубленной головой в руках, мне тут же становится ясно, что передо мной призрак.

В недавнем сне я стоял на пляже, змеи жуткого света извивались по песку. Море бурлило, какой-то сверкающий левиафан поднимался из глубин, небо затянуло облаками, красными и оранжевыми, как языки пламени.