Ночь в твоих глазах

Впрочем, найти нужный образ в спутанных видениях спящего сознания ненамного легче.

Я и не пытался: просто перебирал пути, один за другим.

Первая попытка оказалась неудачной, как и вторая. И третья. И десятая.

...на степь, выжженную солнцем до рыжины, я набрел, когда уже начал сомневаться, что задуманное сегодня мне вовсе удастся: сутки в двух мирах сменялись не одинаково, и общей ночи оставалось мало, да и вовсе не обязательно искомая особа сейчас спит...

И почти разом с этой мыслью ощутил призрачную границу чужого сна, увидел склоненные к земле рогатые головы и спины в сполохах пламени, и понял — нашел.

Камень с источенными ветром боками и плоской вершиной был достаточно велик, чтобы на нем с комфортом расположились пяток таких, как Таура Роше Янтарная — но она, слава звездам, была всего одна.

Янтарная-старшая то ли дремала внутри своего сна, то ли просто лежала, прикрыв глаза. Сухой стебелек, зажатый губами, алое платье (снова алое!) растеклось вокруг шелковой лужей.

Замерев на границе, я терпеливо ждал, пока меня заметят. Вламываться в сновидение к постороннему разумному — и без того грубое нарушение личного пространство. Не стоит усугублять бестактность этого поступка.

Янтарная, пожалуй, заметила меня довольно скоро — если не сразу же. Но предпринимать что-либо не спешила — только травинка качнулась туда-сюда.

Я замер в терпеливой неподвижности, разглядывая застывшее в полуденном жаре небеса.

Я никуда не спешу. Мне от нее ничего не надо.

Ей этот разговор нужен не меньше (а то и больше), чем мне.

Правда, общей для двух миров ночи осталось не более получаса, и когда это время истечет, я просто уйду…

—  Зачем пришел? — сдув травинку, вмешалась в мои мысли Таура Роше.

Получив это признание, что моё присутствие для нее не секрет, я позволил себе проявиться в чужом сне.

—  Таура Роше Янтарная, — мой голос звучал ровно, без излишней в данной ситуации торжественности. —  Как глава дома эль-Алиэто, я даю тебе право прийти в мир Улариэ и получить в нем убежище и защиту. Пусть это сон — но в яви мои слова будут иметь ту же силу, и моё тебе предложение останется действительным.

Ветер подхватил мои слова и уволок за собой, но хозяйка сна, перетекшая из лежачего положения в сидячее, их услышала. Обняв колени и вертя многострадальную травинку уже в пальцах, она молча смотрела на меня, ожидая продолжения.

—  Даркнайт Ирондель Янтарная принесла клятву верности моему дому. Теперь она под защитой дома и моей личной защитой.

Я подавил порыв добавить “Добралась без происшествий, кушает хорошо” — мы и без того выглядели, как два недолюбливающих друг друга родича, передающих друг другу ребенка.

—  Браслет? —  отрывисто спросила Янтарная, подавшись вперед.

—  Был снят, до принесения клятвы и безо всяких условий с моей стороны, — не желая допускать двусмысленных трактовок ситуации, максимально четко обрисовал ее я.

И отчетливо увидел, как она расслабилась.

Чтобы тут же с непередаваемым ядом (каплей которого можно отравить океан средних размеров) уведомить:

—  Благодетель! Отец родной!

Я хмыкнул, и сочтя, что и без того проявил максимально возможную в нынешней ситуации деликатность, шагнул вперед, оперся носком сапога на удобный выступ и запрыгнул и уселся на камне рядом с Янтарной княжной.

—  Тебе не надоело? —  уточнил я у нее сочувственно.

—  Нет!

—  А когда надоест?

Даже не знаю, что больше удивило Тауру Роше: подобная постановка вопроса или моя наивность:

—  Скорее всего — никогда!

Я поболтал ногой, сощурившись и глядя вдаль.

Ветер гулял по степи, пригибая к земле сухие стебли, фыркали огненные звери, несколько самок и их царственный грозный супруг, необъяснимым образом, не пуская палом все вокруг себя, и сполохи, что то и дело ветер вырывал из гладких лоснящихся шкур, осыпались безвредными искрами…

Настроение было непозволительно хорошим: Нэйти в Алиэто-оф-Ксадель, она вошла в мой Дом и сделала это добровольно и осознанно, и даже ее шальной на всю голову сестричке только и остается, что язвить — очевидно, руки у нее связаны.

—  Слушай, как ты ее вообще отпустила?

Вопрос был задан лениво и без расчета на ответ, но уж больно он вертелся на языке, и, к моему удивлению, Янтарная кисло созналась:

—  Последствия необдуманных клятв.

Понятно. Я, в принципе, уже догадался, что маленькая беззащитная Нэйти умеет при необходимости брать за горло самых буйных...

Мы болтали ногами: я левой, Янтарная правой.

—  Даже не спросишь, как она? —  нехорошо, конечно, подначивать женщину, которой вывернули руки, запретив применять силу, но я и не обещал быть хорошим.

—  Вот еще. Уже завтра у меня будет вся необходимая информация из первых уст!

—  То есть, у тебя ко мне вопросов нет? —  и лишь черная бровь шевельнулась презрительным отрицанием. —  Тогда вопрос есть у меня. Если в деле вашего отца, да и в твоем собственном деле всё было так, как ты рассказала сестре — то какого благого нужно от тебя тайной канцелярии?

Изумленное лицо старшей Янтарной стало наградой за проделанный мною путь в чужой сон.

— Что именно нужно от меня тайной канцелярии?