Ночь в «Восточном экспрессе»

Было пять часов, и вот-вот должен был наступить рассвет. Небо из темно-синего постепенно делалось дымчато-серым, пока «Восточный экспресс» плавно катил вдоль Цюрихского озера — огромного, спокойного водного пространства лунного цвета. Все хоть сколько-нибудь разумные обитатели домов на его берегах еще спали, как и большинство пассажиров поезда. За исключением очень немногих, кого мучила бессонница. Или кто привык рано вставать. Или кого одолевали какие-то мысли.

Бетт открыла дверь своего купе и тихонько вышла в коридор. Как ни пыталась, заснуть она не смогла. Койка у нее была очень удобная, но девушка не могла отвлечься от своих мыслей. Они снова и снова возникали у нее в голове. То она убеждала себя, что все будет хорошо, что ей не о чем беспокоиться. А в следующую минуту в панике просыпалась в холодном поту. Наконец Бетт решила встать.

Она посидела за столиком в конце коридора, откуда пассажиры могли любоваться пейзажами. Шторы были опущены, но Бетт осторожно подняла занавесь на последнем окне. Теперь небо приняло нежнейший жемчужный оттенок. Подперев голову рукой, Бетт смотрела в окно и гадала, не бодрствует ли кто-нибудь в том мире снаружи. Кто-то, кто, как и она, из-за чего-то беспокоится.

В субботу будет пять недель с того случая, подсчитала она. Бетт без конца прокручивала его в голове, жалея, что не остановилась в критический момент и не пошла на попятную. Где ей следовало остановиться? Когда она решила пойти в паб? Когда решила пойти домой к Коннору? Когда?..

Что на нее нашло? Она никогда не сочувствовала девчонкам, которые по-идиотски вели себя с парнями, а потом впадали в истерику. Бетт нравилось считать себя не такой, как все. Она не влюблялась до потери сознания, сохраняла голову на плечах и знала, что делает, даже в приличном подпитии. И собственно, почему бы и не выпить, когда хочется. Они с Джейми здорово в этом поднаторели. Что хорошо было при разводе родителей — они не заметили, что в баре осталось подозрительно мало бутылок.

Подруги Бетт уговорили ее пойти на выступление группы Джейми в пабе под названием «Борза́я». Поскольку Джейми был ее родным братом, Бетт и не думала идти туда — она могла бесплатно смотреть их выступления в домашнем гараже, если хотела. Но ее подруга Занна была просто без ума от солиста.

— Да они средненько играют, — сказала Занне Бетт. — Хотят походить на «Нирвану», но все время забывают, что они в Шефердс-Буше, а не в Сиэтле.

Однако вечер, подобно многим вечерам, от которых ничего не ждешь, получился замечательный. Кто-то решил, что кувшины с «Маргаритой» отлично способствуют общению. В конце Бетт разговорилась с новым басовиком группы. Коннора она раньше не встречала, и ее заворожили его серые глаза с темным ободком на радужке и лохматая длинная челка, которую он постоянно отбрасывал в сторону, и застенчивая, сексуальная улыбка, тревожившая ее.

А когда Бетт узнала, что все остальные, включая Занну и Джейми, идут куда-то продолжать вечеринку, то показалось совершенно естественным задержаться и пойти к Коннору домой.

— Я не люблю продолжения вечеринок, — сказал он ей.

— Я тоже, — согласилась Бетт. Хотя это было неправдой. Но выходило, что у них будет своя вечеринка, для двоих, поэтому можно было и подыграть.

Дома Коннор поставил альбом Ника Дрейка и бросил Бетт банку пива. Она свернулась калачиком на диване, весьма неопрятном, но при свечах это казалось неважным. Особенно когда Коннор сел рядом с Бетт. Затем начал ее целовать.

Он гладил Бетт, и она мурлыкала, словно кошка, и потягивалась, желая большего. Когда же он засунул руку в ее джинсы, Бетт не воспротивилась. Это было чудесно. Даже теперь при воспоминании об этом по коже побежали мурашки. Тогда это казалось так естественно.

Потом она уснула в его объятиях.

И три часа спустя проснулась с ощущением страха. Коннор крепко спал рядом с ней на диване. Немытые волосы, которые накануне вечером казались ей такими сексуальными, теперь выглядели слегка свалявшимися. Дрожащая от утреннего холода, Бетт шарила в полутьме, ища свою одежду, досадуя на свою беспечность. Обычно она занималась безопасным сексом. Но она так напилась. И была так возбуждена. И помнила, как сказала ему, что это не важно. Какого черта она повела себя так глупо?

Пять минут Бетт просидела на диване рядом с Коннором, собираясь с мужеством, чтобы его разбудить. Но он внезапно показался ей неприступным. Вся ее бравада и уверенность куда-то делись. Во рту пересохло от страха и стоял соленый привкус после «Маргариты».

Она пошла в ванную комнату. Наверняка она посещала ее прошлым вечером, но память об этом начисто стерлась из ее сознания, потому что если бы она увидела, что там находилось, то пулей вылетела бы из его квартиры. Бирюзовое кимоно, висевшее с обратной стороны двери. Флаконы с духами «Прада», тюбики губной помады, скраб для тела «Грязная девчонка» и розовая зубная щетка.

Бетт бросилась в комнату и ударила Коннора по спине.

Охнув, он возмущенно на нее посмотрел.

— У тебя есть подружка.

— Остынь. Она уехала до вторника. Какие-то курсы.