Ночи нет конца

– Жалоб нет, – улыбнулся Демотт. – Нам много не надо. Буфет функционирует. Маккензи при деле. Верблюд и колодец. – Демотт поймал себя на том, что говорит как Финлэйсон. – Может, одна маленькая жалоба имеется: меню слишком разнообразно, а порции слишком велики. Талия моего компаньона…

– Талия твоего компаньона не твоя забота, – спокойно произнес Маккензи. – Но у меня действительно есть жалоба, мистер Финлэйсон.

– Догадываюсь. – Зубы блеснули снова, и Финлэйсон встал. – Давайте выслушаем ее в моем кабинете. Это рядом. – Он пересек столовую и остановился у входной двери, указав на другую дверь, слева. – Главный центр управления работами. Сердце залива Прадхо, по крайней мере его западной половины. Компьютерная система управления всеми полевыми работами.

– Предприимчивый парень со связкой гранат мог бы здесь неплохо поразвлечься, – сказал Демотт.

– Пяти секунд хватило бы, чтобы загубить все месторождение. Вы проделали весь путь от Хьюстона, чтобы подбодрить меня? Сюда, пожалуйста.

Они прошли через одну дверь, затем еще через одну, внутреннюю, и оказались в маленьком кабинете. Столы, стулья, шкафы – все металлическое, серое, цвета военно-морского флота. Финлэйсон предложил всем сесть и улыбнулся Маккензи:

– Французы говорят, что еда без вина, как день без солнца.

– Беда в этой техасской пыли, – заметил Маккензи. – Напрочь забивает горло, как никакая другая. Над водой просто смеется.

Финлэйсон поднял руки, как бы защищаясь:

– Там, за этими стенами, работают большие буровые установки. Чертовски дорогие и очень сложные в управлении. Там абсолютно темно, сорок градусов ниже нуля, и вы устали – здесь вы постоянно испытываете усталость. Не забывайте, что мы работаем по двенадцать часов в день, семь дней в неделю. Пара глотков виски поверх всего этого, и придется списывать на миллион долларов оборудования. Или вы повредите трубопровод. Или сами убьетесь. Или, что уж совсем плохо, убьете других. Во времена сухого закона было проще – массовая контрабанда из Канады, самогонный джин, там были тысячи подпольных перегонных кубов. Но теперь здесь, в Норт-Слоуп, совсем иначе: поймали с чайной ложкой контрабандного алкоголя – и до свидания. Никаких оправданий. Вон. Но здесь такого не случается. Кто будет рисковать восьмьюстами долларами в неделю ради порции бурбона ценой в десять центов?

– Когда ближайший рейс на Анкоридж? – спросил Маккензи.

Финлэйсон улыбнулся.

– Еще не все потеряно, мистер Маккензи. – Он отпер шкаф, достал бутылку виски и пару стаканов и плеснул в них щедрой рукой. – Добро пожаловать в Норт-Слоуп, джентльмены.

– Меня посетило видение, – сказал Маккензи. – Путешественники, захваченные непогодой в Альпах, и святой Бернард, бегущий к ним вприпрыжку… с чаем. Вы что же, совсем не пьете?

– Пью. Неделю из пяти, когда живу с семьей в Анкоридже. А это держу только для очень важных посетителей. Следует ли думать, что вы подпадете под эту квалификацию? – Он в задумчивости стряхивал лед с бороды. – Должен признаться, что впервые услышал о вашей организации пару дней назад.

– Думайте о нас как о розах пустыни, – предложил Маккензи. – Рождены, чтобы цвести и отцветать никем не увиденными. Ну не совсем так, но пустыня имеет место. Именно там мы большей частью и проводим наши дни. – Кивком головы он указал на окно. – Пустыне не обязательно быть песчаной. Полагаю, это вполне может быть квалифицировано как арктическая пустыня.

– Я и сам порой так думаю. Но что вы делаете в тех пустынях? Я имею в виду, какова ваша функция?

– Наша функция? – Демотт задумался. – Как это ни странно, я бы сказал, что наша функция состоит в том, чтобы довести нашего почтенного работодателя Джима Брэди до состояния банкротства.

– Джим Брэди? Мне казалось, его имя начинается с Э.

– Его мать была англичанкой. Назвала его Элджернон. Вас бы это устроило? Его все знают как Джима. Ну, это не суть важно, но в мире есть всего три человека, действительно способных ликвидировать пожары на нефтяных полях, особенно пожар на нефтяной скважине, и все трое из Техаса. Джим Брэди – один из них.

– Принято считать, что существует три возможных причины возгорания нефти: самопроизвольное возгорание, которого не должно быть, но случается; так называемый человеческий фактор, иначе говоря – простая неосторожность; и технические неполадки. Двадцатилетний опыт работы позволил Брэди распознать четвертый и наиболее зловещий фактор, который широко известен как промышленный саботаж.

– Кому здесь заниматься саботажем? Ради чего?