Ночи Виллджамура

–  Прикрой меня, рядовой, – прошептал Бринд и шагнул навстречу гаруде.

Когда Виш подошел ближе, Бринд увидел, что он обеими руками держится за левую ногу. Одно его крыло бессильно висело вдоль бока.

На его торсе местами не хватало плоти, ее как будто выгрызли, а его перья промокли и блестели от крови. Бринд одной рукой стискивал меч, а другой поддерживал гаруду, пока они не добрались до костра. Там его уложили на землю и перевязали полосками ткани, оторванной от плаща. Бринду пришлось воспользоваться медицинским порошком, чтобы лишить гаруду сознания и избавить тем самым от мучений, а Нелум помог ему зашить раны.

Надо было готовиться лучше. Что за хрень здесь творится?

Ночью крылатый командир истек кровью и умер, так и не рассказав, что с ним случилось.

Бринд утешался тем, что он отошел не мучаясь. Той ночью никто не спал, и с рассветом тело предали огню. Уезжая прочь от этого места через покрытую редколесьем тундру, они оглядывались и видели на горизонте тонкую струйку дыма, которая уносила в небо душу умершего. Пот, высохший на лбу у Бринда, стал ледяным от соприкосновения с резким воздухом утра. Зато это напоминало ему, что сам он еще жив.

Глава девятая

Следователь Джерид вошел в свой кабинет, щурясь. Солнце уже взошло, но стояло еще так низко, что его не было видно за домами. В голове у Джерида было ясно – удивительно, учитывая, сколько виски он выпил накануне. Но он никогда не заходил далеко в этом деле и всегда знал, когда остановиться. Слишком много алкоголиков он повидал на своем веку, чтобы позволить себе докатиться до того же. Нет, для тех, кто пьет все время, алкоголь – способ контролировать свою жизнь, а Джерид нуждался не в этом, ему нужен был лишь один вечер забвения. За двести лет, прожитые им в этом мире, он научился тому, что нельзя все держать под контролем.

Крякнув, он упал в свое резное деревянное кресло и подумал, не бросить ли ему работу. И к'aк только он дошел до такой жизни? Хвост онемел, все тело ломит. Опустив голову в ладони, он уставился на конверт, лежавший перед ним на столе, и смотрел на него до тех пор, пока не сообразил, что это.

Почерк Марисы.

Схватив конверт, он разорвал его дрожащими руками.

Торопливо прочел.

Она приглашала его в конце недели на ужин в одном из их любимых бистро.

Бросив письмо на стол, он откинулся на спинку кресла. Значит, она хочет встретиться? Хорошее начало. Бистро «Юула» было тем самым местом, куда он повел ее обедать сразу после свадебной церемонии в джорсалирском храме. В этом бистро всегда царит полумрак, полы там деревянные, официанты терпеливые, и повсюду огромные глиняные горшки с папоротниками, из-за которых каждый столик оказывается в своем укромном уголке.

Он услышал, как колокол на башне бьет тринадцать: полдень, пора на встречу с Тристом, и надо еще раз взглянуть на тело советника Гхуды.

Джерид ругнулся на проходившую мимо лошадь, забрызгавшую ему штаны ледяной водой из ближайшей лужи. Трист, который шел в нескольких шагах впереди него, обернулся и с легкой насмешкой смотрел на начальника, пока наделавший беды экипаж удалялся прочь.

Ирен на той стороне дороги был полон людей. Притаившись в холодной тени архитектурных монстров, несколько дюжин прилавков протянулись вдоль мощеной улочки, которая опоясывала торговый центр города неподалеку от Атриума Совета. Заложив руки за спину, следователь бегло осматривал ряды с провизией, доставляемой в город из ближайших сельскохозяйственных общин, где культисты трудились над всходами, помогая им переживать дурную погоду.

Обратив внимание на выставленные тут же горшки, вазы и статуэтки, он сказал себе, что надо обязательно сегодня же пройтись по антикварным магазинам в этом дорогом торговом районе. Вдруг да попадется что-нибудь интересное для Марисы, что-нибудь такое, чтобы произвести на нее впечатление, когда они будут ужинать вместе. И пошел дальше, направляя Триста к винтовой лестнице, которая вела отсюда на другой уровень города.

Там, на одной из верхних улиц, они увидели огромных мух, с размахом крыльев не меньше ладони, роем пролетевших мимо. Мухи кормились у конюшен, где стояли лошади членов Совета. Насекомые производили довольно приятное жужжание, и Джерид, встречая их, всегда испытывал удовольствие пополам с омерзением. Обычно они были безобидны, так как встречались по две – по три зараз, не больше: птеродетты регулировали их численность. Никто не знал, есть ли у этих насекомых коллективное сознание, но в прошлом году Джериду довелось расследовать любопытный случай смерти культиста, заставлявшего этих самых тварей помогать ему левитировать. Однажды ночью мухи подняли его на свои крылья, поднесли к окну и сбросили. Но зрители тогда остались равнодушны к его последнему трагическому представлению.