Ночная лихорадка (ЛП)

― Я даже не думаю, что у моей мамы был именно материнский инстинкт. Она видела во мне только человека, который иссушал ее скудный счет в банке. Примерно в семнадцать лет я связалась с компанией подростков старше себя. Мы много тусовались. Однажды я зашла в «Хей Джой». Джонни должен был выгнать меня, я была несовершеннолетней. Думаю, он меня просто пожалел. Он налил мне текилы вместо того, чтобы выставить за дверь.

― Скорее всего, он просто хотел залезть тебе в трусы.

Лола покачала головой.

― На самом деле мы не спали с ним довольно долгое время. А потом, когда начали, я не воспринимала его всерьез. Пока он не ушел.

― Я думаю, не в последний раз.

Лола не сводила глаз с окна.

― Он был просто повернут на мне. Джонни поставил ультиматум — вырасти или проваливать. Бросить наркотики, завязать с вечеринками и пьянками... ― она сделала паузу. ― Он спас меня. Изменил мою жизнь. Если бы не он, я не знаю, где бы оказалась.

― Ты должна дать себе больше шансов. Ты боец. Это же очевидно.

Она, наконец, посмотрела на Бо.

― Если ты сражаешься против чего-то незримого, единственный, кому будет больно, ― это ты сам. ― Она опустила свой взгляд на часы на панели. ― Я уверена, что совсем не так ты хочешь провести свои драгоценные оставшиеся часы.

Он тоже посмотрел на часы, потом перевел свой взгляд на дорогу. И резко развернул машину.

― Что случилось с твоей мамой? ― спросил он.

― О, она до сих пор там работает, ― Лола отвернулась, когда он посмотрел на нее.

Они не произнесли ни слова, пока не оказались на бульваре Санта-Моника.

― Сколько было женщин? Таких же, как и я? ― Спросила Лола.

― Ты — единственная.

― Ты думаешь, я в это поверю?

― Зачем мне лгать?

― Для того чтобы не выглядеть полным мудаком.

Бо усмехнулся.

― Тогда, какое это имеет значение, если ты все равно считаешь меня мудаком? Я уже получил тебя. Если я тебе не понравлюсь к тому времени, как нам придется разделить постель, я не слишком расстроюсь.

Он снова посмотрел на часы. Лола предполагала, что теперь они точно едут в сторону отеля, но не стала спрашивать. У Бо был свой план на этот вечер.

― Если тебе все равно, то я могу быть кем угодно.

― Это не совсем так. ― Он вздохнул. ― У меня было множество женщин на протяжении этих лет. На любой вкус: блондинки, брюнетки, подтянутые, низенькие, сладкие, пухлые, тощие. Ты — что-то другое, Лола.

Лола не думала, что чем-то отличается от остальных. Но она могла предположить, что было в ней такого по сравнению с другими женщинами. В ней был вызов.

― Ты тоже что-то особенное, ― призналась Лола. Она призналась самой себе, что он зацепил ее еще тогда, на тротуаре перед баром, а потом во время игры в дартс. Но все пропало после его предложения. Тогда он просто превратился в очередного засранца в ее глазах. И теперь она волновалась, потому что начала проникать в него, понимать его. Это было неправильно. Неприязнь должна была быть. А без нее эта ночь будет совершенно иной. Она согласилась провести ночь с тем, кто ей противен, с тем, кто предлагал ей деньги за секс. А не с тем, кто вел сейчас эту машину. Проблема. Это была большая проблема.

― Я всегда считал, что быть немного другим очень хорошо, ― сказал он. ― Надеюсь, ты согласна.

― Ты знаешь, что ты не первый, кто попытался переспать со мной у Джонни за спиной.

― А ты? ― спросил Бо.

― А я, что?

― Спала с ними?

― Конечно, нет, ― решительно ответила Лола.

― Это хорошо, ― он слегка приглушил фары. ― Я не люблю обман. Он для тех, кто думает, что не сможет выиграть. Если ты не веришь в себя достаточно, чтобы играть по правилам, ты не достоин победы.

― Мы все еще говорим о сексе?

― Обман ― всегда слабость, независимо от обстоятельств.

― Бо, некоторые люди, большинство людей назвали бы это обманом.

― Нет. Я не пытаюсь спать с тобой за его спиной, как ты это назвала. Все произошло на его глазах. Джонни в курсе всего. У него была возможность все это прекратить.

― Ты когда-либо отказывался от миллиона долларов? ― криво усмехнулась Лола. Бо раньше был в их шкуре. Неужели он забыл, каково это?

― Конечно, отказывался. Когда прибыли может быть гораздо больше.

― Я не говорю о бизнесе, Бо. Мы просто люди. Я говорю о жизни.

Он молчал. Деньги, секс, жизнь, люди, так или иначе, продаются и покупаются. Если бы кто-нибудь спросил ее, прежде чем все это случилось, она бы ответила, что никакая сумма в долларах не может быть поставлена на жизнь человека. Она и до сих пор не верила в это, но это понятие было уже слегка размыто в ее сознании.

― Давай не будем спорить об этом,― сказал Бо, снова вздыхая. Они свернули на Беверли-Хиллз. ― Я не хочу, чтобы ты тратила свою энергию впустую. Думаю, в ближайшее время тебе понадобятся все силы.

11 глава