Ночная сучка

Что-то связанное с разрушением, материнством и яростью, продолжала она. Но, сам понимаешь, творческое.

Материнство, повторил он.

Ну да, сказала она, матери ведь очень злые.

Злые? удивился он. Никогда не замечал. Если бы меня спросили, каким будет твой новый проект, сказал он, я бы предположил, что ты хочешь стать мясником. У нас полный холодильник мяса.

Не полный, ответила она. И это другое.

Ты по-прежнему думаешь, что становишься собакой? удивился он, подняв брови, как бы говоря: я, конечно, шучу, но ты все-таки идиотка.

Заткнись, сказала она. Все со мной нормально. На этой неделе мы даже ходили к Книжным Малышам. Вернее, мы видели Книжных Малышей, когда были в библиотеке.

И как они вам?

Чудовищно, ответила она, и оба рассмеялись.

Она была рада, что он купает мальчика, хотя во время купания он попросил ее положить на батарею полотенце мальчика, пожарить тост для мальчика, принести из комнаты пижаму мальчика, пока он сидел на закрытом унитазе возле ванны и что-то читал в телефоне. Конечно, она все сделала, хотя всю неделю одна этим занималась и помочь ей было некому, но разве не гадко с ее стороны было жаловаться? Вообще ей хотелось просто посидеть на диване, глядя в окно, хоть немного – хоть десять минут! – но муж любил видеть ее жизнерадостной и болтливой. Он только что провел несколько часов в машине, в дороге от Миннеаполиса до Чикаго, и тоже устал, потому что всю неделю в гостинице ложился поздно, читал или сидел в Интернете, а может быть, просто не мог заснуть по каким-то своим причинам: в номере было слишком тихо, или он заказал еду слишком поздно и потом мучился несварением. Трудно все время мотаться по гостиницам, заявлял он.

Если по возвращении домой его встречали жалобы жены, истерики мальчика или бардак, это его напрягало, а разве он не заслужил того, чтобы успокоиться, прийти в себя после долгой дороги, час или два посидеть за компьютером? Она уже много лет ему потакала и напоминала себе – снова, и снова, и снова, и пора уже было это запомнить, – что он был неплохим человеком.

Она уложила малыша после ванны, потому что мужу нужно было отправить кое-какие письма по работе, хотя у него была на это вся неделя. Если честно, ей хотелось вместе с ним выйти из дома и отправиться на весь вечер – ну, скажем, в кофейню; а может быть, просто запереться в комнате для гостей и помечтать о новых творческих проектах, о нарядах, о будущем отпуске. Она хотела куда-то деться, но это было бы неудобно для мужа, для всей семьи, как он подчеркивал, так что она осталась.

Может быть, мать на самом деле была в хорошем настроении, хоть и думала, что притворялась? Может быть, ей было по-настоящему весело общаться с семьей, когда муж возвращался? Каждую неделю она задавала себе эти вопросы и старалась себя убедить.

Когда она угомонила мальчика, муж сказал, как счастлив вернуться домой, в свою, что называется, гавань. Они сидели на старом скрипучем диване, по телевизору бормотал зарубежный фильм, который выбрал муж. Он гладил мягкие волоски на ее руках, потом провел ладонью по голени, поднялся вверх, к бедру – волосы на ногах не кололись, а колосились, хотя она на этой неделе их брила.

Мммм, пробормотал он, зарывшись ей в ключицы и поглаживая шею сзади. В его руке остался клок волос.

Ой, воскликнул он и удивленно ее поцеловал.

Это просто… пробормотала она, переложила его руку себе на талию и поцеловала его в ответ, не разжимая губ, потому что боялась поранить его своими клыками. Он повел руку ниже, она сморщилась и оттолкнула его.

Киста, сказала она, отсаживаясь на другой конец дивана. И вообще я сама не своя.

ПМС.

Ну а как насчет… пробормотал он, вновь притягивая ее к себе, наклонив голову и лукаво улыбаясь, но мать ответила – нет, вновь поцеловала его и повернулась к телевизору, вот и все. Как она могла показать ему четыре новых пятна на теле, припухших и розовых? Он, конечно, сказал бы, что это всего-навсего родинки, но она все понимала.

Соски. Это могли быть только соски. В общей сложности шесть, считая ее обыкновенные.

Утро субботы, и мать отправилась в душ, потому что сколько времени она уже его не принимала? Три дня? Неделю? Но прежде чем она налила в ладонь шампунь, в ванную ввалился муж и заявил, что у них закончилось молоко, а потом мальчик начал кричать и дергать занавеску, пока муж его не оттащил. Она слышала, как он на кухне успокаивает мальчика, а тот в ответ вопит: МАМА!

Минутку! крикнула она, яростно вытирая волосы. Займись своим ребенком, хотелось ей крикнуть. Просто займись им! Что тут сложного? Дай ему что-нибудь, что угодно. Скорчи глупую рожу. Включи чертов мультик.

Она не могла понять, как ее муж без труда управляется со сложными механизмами, но совершенно не способен справиться с ребенком. Она выпрыгнула из душа, даже как следует не умывшись.

У нас кончилось молоко, вновь сказал муж.

Я знаю, сказала она, забирая у него плачущего мальчика и целуя в щеку.

Почему оно кончилось? спросил муж.

Потому что он все выпил, ответила она, указывая на сына.

Молочко, сказал сын.