Ночная ведьма

— Есть целое сообщество людей, готовых платить немалые деньги за каску времен вой­ны, за пару сапог, — продолжал Василий. — Вот и представь себе, дневник — это же бесценное свидетельство того, какой ад творился на Восточном фронте. Знаешь, Павел, ведь существуют нелегальные аукционные торги. Кстати, мы с тобой сейчас тоже занимаемся противоправным делом. Но перепродажа находок, конечно, куда более серьезное нарушение закона…

Василий задумался, обвел самолет мечтательным взглядом и заявил:

— Я не могу представить, сколько некоторые люди готовы заплатить за вот это. — Он кивнул на находку. — Миллионов десять. Как минимум.

Глава 28

Авиабаза в Ворошиловске,

август 1942 года

— Невероятно! Это невероятно!

Полк был взволнован разлетевшейся новостью. Одна из летчиц, не веря своим глазам, крикнула, подзывая остальных. К­то-то из девушек принес бинокль, чтобы разглядеть в тусклом утреннем свете ковылявшую тонкую фигурку, которая медленно приближалась. То явно была женщина, худая и изнуренная, она двигалась с трудом и держала руку на перевязи.

Бинокль переходил из рук в руки, девушки нетерпеливо выхватывали его друг у друга.

— Это Татьяна, — произнес ­кто-то.

И все устремились летчице навстречу.

Аня опередила всех, ей не терпелось обнять подругу, увидеть которую живой она уже не надеялась. Татьяна была на пределе сил и, ухватившись за Аню, упала ей на руки и потеряла сознание.

Татьяну отвели в полевой госпиталь, и медсестра Катя всплеснула руками:

— Слава богу! Вот настоящее чудо!

Как Татьяна потом объяснила, немецкая противовоздушная оборона Flak зацепила нос ее самолета. Этот момент Аня и Шура как раз и наблюдали. Татьяна попыталась лететь как можно ниже и дотянуть до базы, но в ее самолет попали фосфорные пули, и крылья загорелись. Татьяна утратила контроль над машиной, ее штурман сильно ударилась головой о пулемет и потеряла сознание. Татьяна успела выпрыгнуть из самолета и раскрыть парашют, который лишь немного самортизировал падение, поскольку земля была слишком близко. У штурмана шансов уцелеть не было. По-2 разбился и взорвался в нескольких десятках метров от Татьяны, осколки стекла долетели до нее. Лицо летчицы было в корках запекшейся крови.

Татьяна укрылась в старом амбаре, до которого ей удалось ­кое-как доползти. Весь следующий день она была начеку и старалась не шевелиться, забившись в ворох сена и изнемогая от жары; прислушивалась к звукам, боясь услышать немецкую речь. Наконец она вышла ночью из укрытия, ей удалось преодолеть около восемнадцати километров, остававшихся до базы.

Это чудо стало настоящим утешением для летчиц, ежедневно подвергавшихся суровым испытаниям. Но Надя Рабова, принимавшая свою должность политрука 588-го полка очень близко к сердцу, испытывала совсем другие чувства. Для нее машина стоила дороже человеческой жизни. Она с нетерпением ждала выздоровления Татьяны, чтобы допросить ее на предмет невосполнимой утраты самолета По-2.

Глава 29

Цимлянский заказник,

сентябрь 2018 года

Десять лимонов, нехилые бабки… У Павла голова шла кругом. Он замечтался было, как бы ему использовать свою долю этого пирога, но тут дядя сурово подрезал ему крылышки.

— Я знаю, звучит соблазнительно, но не мечтай о прибыли: как я уже сказал, наши действия незаконны. И все же… я не могу от них удержаться. Понимаешь? Это страсть. Наверное, это единственное, что заставляет меня по утрам вставать. Я думаю об этих оборвавшихся жизнях, которым я верну их судьбу… И вовсе не профессия придает моей жизни смысл, а поиски вот этого, — признался Василий, указав на остов самолета. — Деньги никогда не были для меня стимулом.

Василий осторожно раскрыл записную книжку на первой странице и стал читать вслух: