Ночное дежурство

Грэг изо всех сил старается улыбнуться, обнаруживая у себя под ногами еще тома Кинга. Разумеется, он же в фаворе у монарха, жаль, не у настоящего, однако если долго повторять одно и то же слово, оно лишается своего смысла. Наверное, все это из-за полумрака, от которого саднят напряженные глаза. Когда он разворачивает книги, собираясь расчистить место для дополнительных экземпляров, Вуди произносит:

– Ты ведь так и не ответил на мой первый вопрос. И я ощущаю собственную бесполезность.

Грэг смотрит в темноту, где почти видит парящего в воздухе Вуди, и широко разводит руками с зажатыми в них книжками. Он хочет изобразить непонимание, однако Вуди произносит:

– Предоставляешь мне самому решать, чем я могу быть полезен, да? Давай-ка попробуем так.

Когда он начинает петь, Грэг никак не может отреагировать, пока не поставит оба тома на полку. А к тому моменту Вуди уже несколько раз успевает повторить: «Ах ты, боже, вот так так», хотя и не всегда попадая в ноты. Грэг улыбается изо всех сил, какие еще может собрать, и взмахивает руками над головой, словно отгоняя Вуди с его пением.

– Слушай, раз уж кроме нас тут никого нет, я, наверное, могу сказать: в этом освещении ты похож на менестреля, – заявляет Вуди. – Присоединяйся, если хочешь.

Грэг мотает головой, наклоняясь за книгой, и ему кажется, что навязчивый неосязаемый голос Вуди придавливает его своей тяжестью к полу. Вуди перестал петь, но надолго ли? Пока Грэг с замиранием сердца ждет, что тот снова начнет, Вуди спрашивает:

– Не хочешь? Не позволяй мне отвлекать тебя от этой прекрасной работы. Крикни, если тебе что-нибудь нужно, вот и все, о чем я прошу.

Чего Грэгу действительно нужно – быть среди стеллажей не одному. Он вскидывает руки, обводя полки по бокам от себя.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Вуди. – Скажи громче.

Грэг распрямляется с двумя Кингами в руках и старательно выговаривает: «Ангус», глядя в потолок.

– Так до сих пор и не вернулся, – сокрушается Вуди.

Грэг топает к прилавку, брякает на него книги рядом с телефоном и снимает трубку.

– А Рею точно до сих пор нужен Ангус? Может, Ангус проверит, нельзя ли выйти через другую дверь?

– Для начала проверь ту, за которой они сейчас, если хочешь.

Похоже, его назначают главным здесь, внизу. Грэг не помнит, когда в последний раз его коллеги подавали признаки жизни. Рей, наверное, велел Ангусу вести себя тихо или отправил его складывать книги. Грэг опускает трубку на место и движется вслед за своей тенью, которая в полутьме вытянулась, потеряв индивидуальность. Его тревожит необходимость все время оборачиваться через плечо, но входная дверь открыта, поскольку дезертиры пробили себе путь наружу, хотя он сделал все возможное, чтобы заткнуть дыру двумя составленными бок о бок тележками. Он не может избавиться от ощущения, что какое-то безобразие свершилось или продолжает совершаться вокруг него; возможно, причина в том, что он не в состоянии разглядеть, в каком порядке стоят книги, мимо которых он проходит, или хотя бы вспомнить, чьи это стеллажи. Он уже в нескольких ярдах от входа в помещения для персонала, поэтому кричит:

– Рей, может, дашь нам знать, на какой ты стадии?

Если не считать отзвука его шагов, стоит тишина. Он понимает, что Рею необходимо сосредотачиваться, но это уж точно не повод вести себя по-хамски. Не мог ли Рей заснуть в процессе работы, и Ангус заодно? Грэг колотит в дверь кулаком, на случай если требуется их разбудить.

– Может кто-нибудь мне ответить? – кричит он и прижимается ухом к двери.

Спустя мгновение он слышит повторяющийся звук, но не может определить, что это. Однако больше всего звук напоминает капающую воду и, должно быть, как-то связан с предохранителями.

– Ангус! – ревет Грэг. – Мы хотим знать, чем ты там вообще занят!

Из-за того, что он стоит неудачно, его голос почти весь, если не весь, словно задерживается с этой стороны двери. И тем не менее Грэг слышит движение и напрягает слух, чтобы истолковать его, когда Вуди спрашивает:

– Что там происходит?

Грэг шагает к ближайшему телефону и хватает трубку. Его отвлекает ощущение, что детские книги перепутаны, как об этом все время твердила Мэделин. Слишком темно, чтобы утверждать наверняка, но если книги в беспорядке, он сильно подозревает, что виновата в этом она сама. Пока он щурится, пытаясь разглядеть, какие кнопки нажимать, Вуди сам связывается с ним:

– Я здесь, Грэг. Ты не один.

– Я так понимаю, они оба должны быть там, но ответа я до сих пор так и не добился.

Голос Вуди разрастается, заполняя весь магазин:

– Рей, Ангус, Грэг остался в зале один. Он должен знать, что вы там.

Грэг не стал бы формулировать это именно так, и он не сильно рад ответу, который получает. Движения за дверью звучат так, словно кто-то рождается из грязи: шарканье не просто какое-то бессмысленное, но и неприятно мягкое. Наилучшее, если и не вполне приемлемое, объяснение, какое способен подыскать Грэг, – Ангус поднимается с чего-то, на что сумел прилечь.

– Ладно, не стой там, – призывает Вуди. – Подойди к двери.