Ночное кино

Мы с Норой направились к нему в обход женщин, ахавших над разноцветными свечами. Одна, с рыжими кудрями, держала лиловую, желтую, оранжевую и зеленую.

– Что мне взять? И святого Илию, и Сан-Мигеля? – спрашивала она подругу.

– Не угробь нам разговор, – шепнула Нора. – Я понимаю, ты в это не веришь, но все равно хамить незачем.

– Это я-то? Что ты такое говоришь?

Она предостерегающе покосилась на меня и встала в очередь за девушкой, тихо совещавшейся с латиноамериканским малолеткой. Тот сидел на барном табурете и большим охотничьим ножом усердно вырезал по зеленой свече.

На ведьму он не походил, – впрочем, это, вероятно, тупое замечание, вроде как соседка говорит корреспонденту «Ивнинг ньюс», что старый Джимми, который жил у матушки в подвале и редко выбирался на свет божий, не походил на маньяка-убийцу. Юный ведьмак был черноволос, космат и одет в защитного цвета рубаху, из тех, что ввели в моду Фидель Кастро и Че Гевара, отчего смахивал на социалистического командира в тропиках.

На стойке перед ним грудами валялись цветные свечи, саше с травами, флаконы масел и каких-то темных жидкостей, резаки для бумаги, бечевки, перочинные ножики. К планшету, за веревочку подвешенному на стойке сбоку, цеплялась кипа потрепанных бумаг. Я взял планшет – «Меню заказной резьбы», было написано там – и полистал.

«Победа в суде. Эта свеча поможет вам выиграть в любых судебных тяжбах, крупных и мелких».

«Лиловая мудрость. Традиционно используется для преодоления преград, известных и неведомых, а также для пророческих решений. Предназначена для обретения мудрости в области древних наук – астрологии, герметики, каббалистики и прочих магичных систем».

«Приди ко мне. Эта свеча помогает встретиться тем, кто полон сексуального желания. Это ОЧЕНЬ СИЛЬНАЯ СЕКСУАЛЬНАЯ свеча – используйте осторожно».

Надо было мне сюда прийти сто лет назад.

Девушка отошла от стойки, и мы шагнули ближе.

– Чем могу помочь? – осведомился малолетка, не поднимая глаз.

Понизив голос, Нора деликатно объяснила, зачем мы пришли, вынула из сумки два зиплока – в одном образец праха, в другом горстка корней, перевязанных белой веревочкой.

– Вот это мы нашли у подруги под кроватью, концентрическим узором, – пояснила Нора, протянув ему прах. – Объясните, пожалуйста, что это такое и зачем оно там было.

Малолетка отложил нож и не торопясь вытер руки тряпкой. Перетер прах в пальцах, не открывая пакет, рассмотрел под маленькой настольной лампой. Затем открыл пакет, понюхал, от вони сморщился. Снова запечатал пакет, отложил, соскочил с табурета. Из угла приволок невысокую стремянку, поставил у полок справа. Полки высились до самого потолка и были в несколько рядов набиты стеклянными банками с травами – на каждой поблекший ярлык.

Я подошел ближе – почитать.

МАРАНТА. БАЛЬЗАМ ГАЛААДА. ФУКУС ПУЗЫРЧАТЫЙ. ЛИАТРИС ПАХУЧАЯ. СМОЛА ДРАКОНОВА КРОВЬ. ПЯТИЛИСТНИК. КОРЕНЬ ИОАННА ЗАВОЕВАТЕЛЯ. ТАВОЛГА ВЯЗОЛИСТНАЯ. ИОВЛЕВЫ СЛЕЗЫ.

Малолетка взобрался на стремянку, встал на цыпочки и потянулся за банкой на верхней полке.

«ВАЛЕРИАНОВЫЙ КОРЕНЬ», – информировал ярлык.

Малолетка принес банку за стойку, отвинтил крышку, ложечкой выложил на ладонь горстку какой-то грязи.

Сравнил с содержимым зиплока.

– Текстура одна, запах один, – пробубнил он себе под нос.

– Это что? – спросила Нора.

– Кошачий ладан.

– Что это такое? – спросил я.

– Трава такая. С довольно черной магической репутацией.

– У нее есть «магическая репутация»?

Он кивнул – мой скептицизм его не задел.

– Конечно. Часто используется в черной магии. Порча. Привороты. Средства от сглаза. Это примерно как найти у лучшего друга в кладовке костюм для бондажа. Никак не отмажешься, понимаете?

Я не был уверен, что понимаю, но кивнул.

– Вы сказали, он был выложен узором?

– Да. – Я показал ему фотографию на «блэкберри».

– И еще мы нашли вот эти веточки, связанные, – прибавила Нора, кивнув на другой пакетик. – Были спрятаны за косяком входной двери.

Нахмурившись, малолетка сунул руку в коробку слева, надел латексные перчатки и вытащил корни.

– Где-где вы все это нашли? – неуверенно спросил он.

– У подруги в съемной комнате, – ответил я.

Он сощурился, повертел корни в пальцах.

– По-моему, это фигня очень высокой ступени. Вам бы с Клеопатрой поговорить. Пойду гляну, что там у нее.

Он отдернул тяжелую бархатную портьеру в задней стене и исчез; я мельком увидел соседнюю комнату – тусклый красный свет и опять свечи.