Ночной корабль: Стихотворения и письма

То в белых киках, то в убрусах,
То с жемчугами в косах русых,
В густой фате до самых губ.
В атласном хрусте длинных шуб.
Семнадцать зим, семнадцать сказок,
Сверкнув полозьями салазок,
С горы слетели ледяной.
Семнадцать зим пришли за мной.

Вот та, румяная когда-то
Гуляла павой вдоль Арбата
И стен Кремлевских; а вокруг.
Над бубенцами конских дуг.
Над золотыми куполами,
Малиновое гасло пламя. –
Закат крещенский. И она,
Издалека озарена.
Меня несла, платком укутав,
Часы забыв, дороги спутав,
И нам, из темных облаков,
Звенели сорок сороков.

А та, – царевна-Лебедь? Иней
Заткал цветами бархат синий
Ее ночного шушуна.
В прозрачных пальцах тишина,
В глазах мерцанье неживое
Высоких окон над Невою.
Как много раз, со мной вдвоем,
Туманным, петербургским днем,
Вдоль строгих невских побережий,
В санях, под полостью медвежьей,
Она скользила, чуть дыша, –
Моя печальная душа,
Мой ветер с голубой Онеги,
Мой стих о петербургском снеге.

Над сердцем кружатся моим
Семнадцать русских, вьюжных зим,
Замкнув меня в метельном круге.
Вот ту я видела в Калуге,
А эту, пышную, в Орле…
Семнадцать их по всей земле
Плясало, плакало и пело.
Под их шагами ночь скрипела
Тугим морозом. И теперь,
Когда они раскрыли дверь,
Играя на моем пороге,
Я вижу, – прерванной дороги
Опять намечена черта,
И Восемнадцатая, – та,
Которой жду, числа не зная,
Моя последняя земная,
На страже у последних врат,
Стоит, накинув белый плат.

1951

ПЕРЕУЛОК

Если в сердце моем уцелели
Темно-красный, с колонками, дом,
У забора косматые ели
Да сугробы в тумане седом,
Если вылились в святочном воске
И остались со мной навсегда
Переулок Николо-Песковский
И на куполе синем звезда, –
Разве бедным стихом обозначу,
Разве сделать живою смогу
Ту любовь, что не вижу иначе,
Как цветком на московском снегу?

ПЕТЕРБУРГСКОЕ

У любви простое имя: Вронский.
Восемь кованых, спокойных букв.

Вдоль седых проспектов топот конский,
Вдоль сановных зал холодный стук
Каблуков и сабель… Лед и холод.
Зеркала, и снова зеркала…

Детской брошью воротник заколот, –
Сердце из коралла и стрела.

Полк. Парады. Тосты в честь Монарха.
На сукне зеленом – туз червей.
В дальней ложе – Анны черный бархат,
Вопросительный изгиб бровей:
«Любишь?..»
Но в оркестре первым гудом
Ветер музыки задел смычки,
И рука с фамильным изумрудом
Нервно обрывает лепестки.

Стройный силуэт в толпе потерян.
Чуть блеснули кисти эполет.
И с улыбкой желчною Каренин
Смотрит счастью гибнущему вслед.
Счастье петербургское туманно.
Кто нашел в нем то, чего искал?..

Сломанною розой тонет Анна
В театральном омуте зеркал.

ПУШКИНСКАЯ УЛИЦА