Ночной монарх

После визита в больницу Чубчиков гулял по Штутгарту, который с каждым днем все больше и больше ему нравился. Он был не только очень зеленым, но и относительно спокойным. И это несмотря на то, что здесь на один квадратный километр приходилось более четырех сотен жителей и десятки машин. Федор невольно улыбнулся, вспомнив о Сибири, где на одном квадратном километре «ютились» восемь-десять человек. Едва стали опускаться вечерние сумерки, он был уже у себя дома. Его отпуск заканчивался через день, надо было готовиться к новой трудовой неделе.

В постель он лег рано, но очень долго не мог заснуть. Из его головы не выходил намек госпожи Клюге об его безбедном будущем. Мысли по этому поводу были двойственные, хорошие и плохие. Его радовало, что наконец-то лед тронулся. Почти выжившая из ума женщина понимала, что такое хорошо и что такое плохо. Она решила по-настоящему отблагодарить русского, который ей очень преданно служил и служит. Одновременно его пугала неопределенность в предстоящем сюрпризе. Он не скрывал от себя, что вершиной благодарности ему может быть только ее наследство и ничто иное. Новую машину последней модели он в счет не брал. Через пять лет она теряла цену почти вдвое. Впадая в сон, он так и не определился с подарком, который ему предстояло получить от богатой немки.

Отпускника на работе ожидали новости, да еще какие! Едва он открыл дверь сторожки, как перед ним появился Меркель. Он по-дружески обнял вошедшего, и усадив его за стол, расспросил его о прошедшем отпуске. Чубчиков с неохотою отвечал на его вопросы. Все то, что он рассказал, было сущим враньем. Одну неделю он провел в Испании. Кормили хорошо, да и погода была отменная. Он горел желанием отдохнуть еще недельку, но с финансами было туго. Вторую неделю отпуска он провел в стране «Балкония», что означало ─ был дома. Сидел на балконе. Пил пиво или читал книгу ─ занимался ничегонеделанием. Меркель, внимательно выслушав своего коллегу, встал из-за стола и прошелся по небольшому бюро. Чубчиков молчал, лишь изредка поворачивал свою голову за немцем, который, как никогда раньше, был очень сосредоточенный. От плохого предчувствия русский почесал за ухом, пару раз тяжело вздохнул. Опережать события не стал, немного выждал. И правильно сделал.

Через пару пробежек по небольшой комнате Меркель остановился перед бывшим отпускником и, вылупив глаза, очень четко произнес:

─ Наш шеф тяжело заболел… Скорее всего, заболел навсегда…

Чубчиков новость воспринял очень осторожно, промолчал. Прекрасно знал, что рыжий немец в любой момент заложит любого, лишь бы выслужиться перед бригадиром. Он ждал более подробного объяснения, и оно тотчас поступило. Меркель ехидно улыбнулся и сквозь зубы процедил:

─ Мой Федор, мне придется взвалить себе на плечи всю его работу…

Затем тяжело вздохнул, вновь сделал пробежку и еле-еле слышно добавил:

─ Правда, без всяких доплат к моей заработной плате…

Чубчиков внимательно посмотрел на часы и быстро встал со стула. До начала смены ему предстояло принять три десятка ключей и пару толстых папок, куда заносились всевозможные замечания во время несения службы. Он быстро открыл небольшой шкаф и очень внимательно пробежал глазами по полочкам. Все ключи были на месте. Ничего курьезного не нашел он и в книгах. Затем он подошел к коллеге и простился с ним. Меркель, сделав улыбку до самых ушей, махнул ему рукой и закрыл за собою дверь. Чубчиков еще долго наблюдал через окно за удалявшимся в сторону автобусной остановки немцем. Как только тот скрылся из виду, он опустился на стул и тяжело вздохнул. Временно исполняющий обязанности бригадира будет рваться из кожи вон, чтобы занять место заболевшего.

Вскоре пришел на смену господин Шмидт, напарник. Он, как и Чубчиков, не сомневался, что простым клеркам грозила большая нервотрепка. В том, что из-за болезни бригадира страсти на работе накалятся, не сомневался и Иван Геринг, через пару дней он оказался в одной смене с Чубчиковым. Бывший педагог, как всегда, вел себя очень мирно, в дебаты о настоящем или будущем бригадире не влазил. Он прекрасно знал, что любая козявка нуждалась в начальнике. Без вождя не обходился ни маленький коллектив, ни огромная империя. Все шефы, по твердому убеждению Геринга, никогда ни за кого и ни за что не отвечали. В случае успеха или победы заслуги приписывали лично себе. В случае поражения грехи валили на простых смертных.

Бывшие сибиряки проработали вдвоем три ночи и пришли к однозначному выводу: новая метла будет мести по-новому. В этом они убедились через два дня, после выходных.

Земляки пришли на проходную вместе. Меркель, исполняющий обязанности бригадира лично сам, открыл дверь подчиненным, и не протянув им руку для приветствия, строго посмотрел на часы. Окинув недовольным взглядом долговязого русского, очень громко изрек:

─ Господин Чубчиков… Вам надо приходить за тридцать минут до начала работы…

Увидев недоуменную физиономию коллеги, который чесал рукой свое левое ухо, в более строгой форме добавил: