Ночной обман

Наташу охватил гнев. Надо же, она целый месяц ждала этого вечера, а теперь, вместо того чтобы наслаждаться, страдает и чувствует себя виноватой, что не осталась дома - стеречь пресловутого Матисса. Якоб уверял ее, что она может без опаски покидать квартиру, но у нее самой такой уверенности не было.

Черт бы его побрал! Остается только надеяться, что невероятная удача его не оставит.

Лед в ее коктейле растаял, и Наташа решила заменить стакан. Осторожно пробираясь сквозь толпу гостей, она направилась к бару. Барменша за стойкой была наряжена невестой Франкенштейна.

Из усилителей неслась оглушительная рок-музыка, и Наташа со стаканом свежего коктейля в руках оглянулась по сторонам: хорошо бы найти уголок поспокойнее. Обойдя по краю танцевальную площадку, она устремилась к окну, кивнув по дороге нескольким знакомым. Одна из стен мансарды Трейси была застеклена от пола до потолка, образуя огромное панорамное окно. Наташа устроилась на мягком сиденье у подоконника и залюбовалась восхитительной панорамой ночного Манхэттена. Небоскребы вздымались ввысь, расцвеченные мозаикой огней, а поверх соседнего здания была видна часть Бруклинского моста. Несколько минут она наблюдала, как по ночному небу плывут темные облака.

Наташа ощутила его присутствие за спиной еще до того, как увидела отражение в оконном стекле. Ошибиться было невозможно. Мощная, чисто мужская сила безмолвным приказом заставила ее повернуться лицом к нему. Марк Антоний! Вблизи он производил еще более ошеломляющее впечатление, чем издалека. Он оказался высоким, и, чтобы посмотреть на него сидя, Наташе пришлось запрокинуть голову, при этом губы ее невольно приоткрылись.

- Наконец-то! - произнес Марк Антоний достаточно громко, чтобы перекрыть музыку. - В конце концов я все-таки вас нашел.

Наташа напряженно сглотнула и попыталась обрести голос.

- М-мы разве знакомы? - наконец спросила она немного растерянно.

- Нас никогда не представляли друг другу, если вы именно это имеете в виду. Можно к вам присоединиться?

Наташа кивнула, и пока он подходил и садился рядом, она словно зачарованная смотрела на складки тоги, струящиеся по его стройному, явно хорошо тренированному телу. В вырезе на груди были видны густые темные волосы. Короткие рукава открывали взору сильные запястья и руки, производившие впечатление ловких. В одной руке он держал бокал вина.

Взгляд Наташи вернулся к лицу, покрытому ровным загаром. Она испытывала почти физическое потрясение - настолько этот мужчина был красив. Четкие, сильные линии придавали его лицу тот гордый облик который она уже отметила раньше, но при ближайшем рассмотрении Наташа обратила внимание и на другие качества. Чувственный рот оказался изогнутым в восхитительно лукавой улыбке, а пронзительно голубые глаза светились живым умом. Черные волосы его на самом деле не были курчавыми, а лишь издали казались такими под венком из оливковых ветвей.

- Прекрасно, правда? - Он кивнул в сторону сверкающей огнями панорамы Манхэттена.

Наташа выработала в себе умение быть всегда готовой быстро возражать собеседникам, особенно мужского пола. Колебания и глупое молчание - признак слабости, которой мужчина, дай ему хоть полшанса, обязательно беззастенчиво воспользуется. Однако сейчас эта способность ей изменила, и с губ сорвалось лишь тихое, неуверенное "да".

- Вам не кажется, что в ночном Нью-Йорке есть какая-то магия? Днем это грязный, шумный, лишенный всякого очарования город, но по ночам он превращается в фантастический мир. Как только заходит солнце, начинает казаться, что самые тайные мечты могут осуществиться.

Только после этих слов Наташа заметила, что незнакомец говорит с акцентом.

- Вы... француз? - предположила она. Он кивнул с такой серьезностью, словно девушка сделала весьма важное открытие.

- Правильно. Но почему вы улыбаетесь?

- Потому что... - Наташе никак не удавалось согнать с лица улыбку, мне казалось, что вы должны быть римлянином.

- Понимаю, вас ввел в заблуждение мой костюм!

- Нет, дело не только в этом... - Она неуверенно замолчала, потому что сама не вполне представляла, как лучше объяснить. Образ, возникший в ее сознании, был смутным, но что-то в классическом совершенстве черт незнакомца наводило на мысль о Риме. Быть может, намек на беззаботную веселость, которая прячется за гордым фасадом?

Искорка этого самого веселья на миг сверкнула в его ослепительно голубых глазах, когда он встретился с ее взглядом.

- Уверяю вас, я настоящий француз, что бы вам ни казалось. А вы?..

- Я?.. - Наташа вдруг смутилась, словно впервые знакомилась с мужчиной. - Я просто заурядная девушка из Пенсильвании.

- Может быть, вы и из Пенсильвании, - протянул Марк, - но девушку такой редкостной красоты никак нельзя назвать заурядной.

Наташа понимала, что он преднамеренно льстит ей, но тем не менее попалась на его удочку. Она покраснела, придумывая ответ.

- Я... э-э...