Ночной поезд

Образ Лары менялся у меня в голове, делался неуловимым. Сэм прав: я совсем не знаю эту женщину. Я виделась с ней всего четыре раза и считала ее чудесной потенциальной подругой, но не догадывалась о ее темной стороне.

Я нажала кнопку звонка, и из дома явственно донеслась мелодия «Twinkle, Twinkle, Little Star». Я стояла на пороге, не представляя, что говорить, и через некоторое время услышала приближающиеся шаги. Тот, кто подошел к двери, судя по звуку, отворил изнутри множество замков, затем дверь распахнулась, и передо мной предстала Лара.

Нет, это была не она. Конечно, это не Лара. Но хозяйка дома была так на нее похожа, что в течение очень долгого, как показалось, времени я не могла произнести ни слова. До меня, как в замедленной съемке, дошло, что эта женщина, с ее светлыми волосами и крепким костяком, в зеленом платье с запа́хом, была матерью Лары. Она тоже оказалась не такой, как я ожидала. Эта женщина выглядела настолько эфирной, что просто не могла бы родить и одного ребенка, не говоря уже о двух.

Она молча смотрела на меня, прищурившись, и на ее лице читался вопрос.

– М-м, здравствуйте, – удалось наконец выдавить мне. – Миссис Уилберфорс?

Она кивнула с настороженным видом.

– Меня зовут Айрис. Я подруга Лары. Из Корнуолла. Я просто…

Я запнулась. Я понятия не имела, зачем сюда пришла.

– Здравствуйте. – Ее голос прозвучал слабо и тихо. Она не приглашала меня войти и не двигалась с места, и вообще казалась бледным призраком женщины.

– Извините. Вы так похожи на Лару.

Хозяйка кивнула:

– Да.

– Не знаю, упоминала ли обо мне Оливия. На днях мы вместе сидели в кафе. Я… – Я поняла, что не могу это произнести. Как-то нелепо объявлять, что я приехала из Корнуолла, дабы провести кое-какое частное расследование и доказать невиновность их пропавшей дочери. Я не могла рассказать этой женщине, что Лара, возможно, украла мой паспорт и улетела в Бангкок. Приготовленные мной слова находились за пределами правдоподобия. Все это прозвучит оскорбительно, и меня сочтут сумасшедшей.

Я сделала глубокий вдох.

– Я сейчас в Лондоне и думала о Ларе, и мне просто захотелось прийти повидать вас и сказать: я не верю тому, что говорят о ней. Извините, мне следовало позвонить.

– О, – отозвалась она. – Может быть, вы войдете, дорогая, раз уж приехали.

Она открыла дверь чуть шире, и я увидела мужчину, отца Лары, приближавшегося с другого конца широкого, устланного толстым ковром холла. Он был чрезвычайно толстым, лысеющим и смотрел на меня оценивающе.

– Чем мы можем быть полезны? – спросил он. Его манера вести себя была решительной и откровенно враждебной.

Мать Лары стушевалась. Он занял ее место, заполнив весь дверной проем. Я, запинаясь, повторила свою историю.

– Кто-кто вы? Подруга Лары? Что ж, я ценю ваш визит, но, по правде говоря, к нам являлось столько журналюг под тем же самым предлогом, что я не готов рисковать.

– Но Оливия… – начала было я.

– Меня не заботит, что говорит Оливия, – отрезал он, захлопывая дверь перед моим носом. Я услышала, как он кричит: «Ты собиралась ее впустить! Собиралась, я слышал! Какого хрена, Виктория!»

Я постояла на пороге еще немного, надеясь, что забитая мать Лары, возможно, появится снова и поговорит со мной по секрету, но она этого не сделала. В конце концов я ушла обратно на железнодорожную станцию. Я купила пирог с сыром в круглосуточном магазине, попросила подогреть его в микроволновке до состояния обжигающей влажности и направилась обратно в город. По дороге я решила, что прочту эсэмэски Алекса и буду надеяться, что найду правильные слова для ответа.

Глава 24

Офис Леона Кэмпиона находился на четвертом этаже импозантного здания рядом с Ливерпуль-стрит. Здание было одной из тех громадных построек с белым фасадом, которые кое-где в Лондоне содержат роскошные квартиры, но в Сити в них помещаются офисы.

Я ничего не планировала. Я все еще ощущала легкую головную боль и недомогание из-за похмелья и надеялась только, что от меня не пахнет перегаром. Постукивая каблуками, я зашагала к стойке ресепшен. Мне вдруг захотелось позвонить Алексу и извиниться. Я почти созрела для этого.

Характерной чертой сегодняшнего дня являлось мое абсолютное безразличие. Я не переживала о том, что Леон Кэмпион может выругаться мне в лицо. Меня должно было бы разозлить и унизить отношение отца Лары, но на деле я совершенно не расстроилась.

– Я вас слушаю, – сказала скучающая молодая женщина. По крайней мере, она не мерила меня взглядом, в котором сквозило отвращение.

– Привет, – отозвалась я. – У меня встреча с Леоном Кэмпионом из «Кэмпион Ассошиэйтс».

– Хорошо. Если вы распишетесь вот здесь.

Мне хотелось, чтобы она закончила предложение. Что произойдет, если я распишусь вот здесь? Ответа не предполагалось, но, по крайней мере, она меня не расспрашивала. Вообще-то, я не ожидала, что пройду этот рубеж. Мой запасной план состоял в том, чтобы болтаться снаружи здания в надежде, что Леон в какой-то момент выйдет на ленч.