Ночной принц и я

— К детям? — я пожевала губу. — Вроде положительно, когда они не мешают учебе. Но вообще малышей люблю. Ты это к чему?

— Да так, ни к чему, — пожал плечами Лекс, пряча глаза за стаканом с соком.

— Понятно, — ответила я, а про себя добавила — Что ничего не понятно.

Через час, когда я наевшаяся до отвала, сонно похлопывая глазками, отвалилась от стола, любимый предложил мне голосом змея-искусителя съездить к нам домой. Не придав значения этой интонации, удовлетворенно кивнула. Собственно в таком расслабленном состоянии меня можно было брать тепленькой… и делать со мной все что захочешь.

— Поедем домой, — я даже не заметила, как Лекс оказался рядом, и теперь сидела у него на коленях.

Нежное дыхание обожгло кожу, и это заставило меня безвольной куклой откинуться ему на грудь.

— Поедем, — кивнула в ответ. После вкусного обеда хотелось только свернуться на нашей кровати под боком у Лекса и уснуть…а и не забыть позвонить маме.

Любимый бросил несколько зеленых купюр на столик, явно превышающую сумму заказа, усадил вновь меня на стул, сам же оделся, набросил на меня куртку и подхватил на руки. Таким образом мы и вышли из кафе, а через полчаса езды уже были дома.

Увидев ставшие родными стены, я потащила было Лекса на третий этаж, однако он остановил меня за две двери до нашей.

— Ну, пойдем, я хочу в люлю!!! — заныла на такую несправедливость. — Видишь, я устала, меня вымотали уроки, потом ты меня накормил и теперь хочу СПАТЬ!

— Тшш! — Лекс прижал палец к моим губам. — Не так громко! Разбудишь!

— Кого? — нахмурилась я.

— Пойдем, покажу.

Жених открыл дверь, и я оказалась в абсолютно розовой комнате с морем мягких игрушек. Посередине стояла детская колыбелька с воздушным белым пологом и вертящейся каруселькой. Сон мигом слетел. Я осторожно ступая, чтобы не встать на очередную игрушку, добралась до кроватки. В ней спал младенец, одетый в белое платьишко. Светлые локоны разметались по простынке. В полнейшем восторге я замерла около колыбели.

— Кто это? — шепотом спросила у подошедшего жениха.

— Ребенок. Девочка.

— Я понимаю, что ребенок, — малышка зашевелила ручками, и мне пришлось говорить тише. — Но что он делает в нашем доме?

— Живет, — пожал плечами Лекс. — Уже дня четыре как.

— А где его мама? Папа?

— Здесь.

— У тебя кто-то из охранников привел жену?

— Нет. Алиса, дорогая, это НАШ ребенок.

— НАШ??? — подавилась я криком. — Как наш?

— Твой и мой. Помнишь, перед похоронами ты мне сказала, что если бы ребенок Максима был жив, ты бы позаботилась о нем.

— Помню, — кивнула я.

— Заботься.

— Девочка Максима сейчас лежит в могиле, — прошипела в ответ. — Ты разве сам не помнишь?

— Нет. Там лежит мертворожденный ребенок, а Настенька сейчас спит в этой колыбели. Теперь Настя твоя законная дочь.

— Дочь, но почему?

— За этим ребенком пошла бы охота, если бы я не предпринял кое-какие меры. И скорей всего сейчас она была бы уже мертва.

— Но как, Лекс?

— А вот как.

Он вытащил из кармана пиджака свидетельство о рождении. В графе мать была написана я, а в графе отце стояла фамилия Лекса.

— Алиса, познакомься, это — Воронцова Анастасия Александровна. Наша дочка.

В шоке я уставилась на ребенка, а потом на лице расплылась блаженная улыбка.

Глава 12. Приключения молодой мамочки

Мама — первое слово,

Главное слово в каждой судьбе.

Мама жизнь подарила,

Мир подарила мне и тебе.

"Мама"

Через два с половиной месяца после описанных событий в предыдущей главе

Вы знаете, никогда бы не подумала, что дети могут доставлять столько проблем. Мы уже живем два с половиной месяца с Настей, а я полностью вымоталась. А все начиналось так культурно…

* * *

Когда прошел шок после увиденного мною ребенка, я осторожно прикоснулась к ручке сжатой в кулачок, ощутив гладкость и нежную бархатистость её кожи. Настя заерзала и открыла глазки, а потом… раздался крик.

— Уааа, — заорало во всю мощь легких чадо.

От такого ультразвука я отступила на пару шагов от колыбельки, протирая уши. Да, оглушить она может неслабо.

— Что мне с ней делать? — захлопала ресницами, в совершеннейшем ужасе смотря на Лекса. Тот пожал плечами.

— Можешь ждать, пока придет Николя, а можешь сама что-нибудь придумать. В вас, женщинах, это кажется, заложено природой, — и он, зажав уши, позорно смылся с места битвы. Дверь хлопнула, заставив повиснуть в воздухе его последние слова. — Материнский инстинкт называется.

— Вот гад! — в сердцах выругалась Мое Высочество. Ребенок вроде утих, и я решила рискнуть подойти к колыбельке.

Девочка смотрела на меня большими синими глазенками, видимо, пытаясь сообразить, что тут за тетка около её кроватки топчется. Вот так мы и разглядывали друг друга в течение, наверное, минут пяти.