Ночной сад

– Мне кажется, нет такого слова – «незнаемость», – заметила я.

– Тихо, – велела Сина. – Похоже, она всё же знает, что делает. Продолжай.

– Во-вторых, у вас есть большой талант, чего вы также не осознаёте.

Я обратила внимание, что она не стала повторять слово «незнаемость», и приписала победу себе.

Сина разулыбалась, хотя, я уверена, и пыталась проявить сдержанность.

– В-третьих, НЛО попытается связаться с вами через радио. Это крайне важно, крайне важно… – Веки Глэдис затрепетали, и она свалилась в обмороке со стула прямо на пол, перепугав нас до смерти.

Сина вскочила на ноги, и тут мы услышали, как посыпалась вниз по лестнице Винифред, перескакивая, как обычно, через две ступеньки.

– Я нашла его! Я нашла его! И что, будь тебе пусто, это значит, змей?! – закричала она, ворвавшись в комнату и воздев над головой, чтобы всем было видно, клочок бумаги с тремя словами, написанными печатными буквами: «НАКОНЕЦ ПРИШЛО ВРЕМЯ».

Секреты

– Отдай! – завопил Зебедия, вскочил на свой стул, чтобы дотянуться до письма, и подпрыгнул.

Стул опрокинулся и упал на Глэдис, которая возопила:

– Эй! Ты что, не видел, что я упала в забытьи от сильнейших эманаций! Имей же почтение!

– Прекрати немедленно и поднимайся, – потребовала Сина. – Нам всем давно пора в постель.

Глэдис уже было приподнялась, но тут Зебедия и Винифред, дравшиеся как кошка с собакой – ничего подобного я раньше не видела: не гнушаясь захватами, царапаясь, хватая за волосы, – вдруг свалились, сцепившись в куча-мала, прямо на неё. Глэдис, сами можете себе представить, завизжала словно её режут, но, как ни странно, её вопли не пронзили пелену гнева, поглотившую Зебедию и Винифред, и они продолжили колотить друг друга уже прямо на ней, и шум стоял такой, что прибежал Старый Том, а за ним Вилфред, и вдвоем они сумели разъединить Зебедию и Винифред, но те даже в крепком захвате всё пытались отвесить друг другу тумака, а Глэдис тем временем возмущалась:

– А как же я?!

– Что ты? Ты отправляйся спать, – посоветовала Сина, устало опускаясь на стул, чтобы зажечь керосиновые лампы.

– Что?! Вы хотите сказать – в хижину? Я одна в темноте туда не пойду! Там привидения! – напомнила ей Глэдис.

– Привидения? На твоем месте я бы не о привидениях беспокоился, – вступил Старый Том. – Я бы беспокоился о пумах. Но каждому своё. Ну а вы двое – почему вы не можете вести себя как ваш брат? У Вилфреда просто образцово хорошие манеры. Его вы никогда не увидите…

Он осекся, потому что Вилфред, увидев отцовское письмо с загадочными словами «НАКОНЕЦ ПРИШЛО ВРЕМЯ», выпалил:

– И ты это держал в секрете, паршивец! – и незамедлительно отвесил Зебедии подзатыльник.

Зная весьма сдержанную натуру Вилфреда, мы все пришли в изумление. Впрочем, Зебедия принял тычок без всякого удивления, очевидно, привычный к подобному обращению.

– О, бога ради, вы трое, в постель! – распорядился Старый Том, не столько расстроенный тем, что Вилфред стукнул Зебедию, сколько раздосадованный, что тот сделал это прямо посреди трогательного восхваления его достоинств.

– Все спать! – присоединилась Сина.

– Я не пойду туда к призракам! – крикнула Глэдис.

И добрый Старый Том взял керосиновую лампу, зажег её и отправился сопроводить Глэдис через двор к её хижине. Даже сквозь шум ветра и дождя были слышны их крики:

– Их просто не существует!

– Ещё как существует!

– Нет!

– Да!

– Есть пумы. Есть медведи. Есть совы, и они могут прилететь и выцарапать тебе глаза. Есть летучие мыши. Волки. Есть много вещей, которых следует бояться. Но привидений не существует!

– Существует! – кричала Глэдис.

Когда Старый Том и Глэдис вышли, Сина повернулась к нам и, гневно сверкая глазами, сказала:

– Ступайте спать, все до одного, и без разговоров. Я не допущу до утра взаимодействия двух любых людей в этом доме, так как мне ясно, что раздор витает в воздухе и вспыхнет от малейшего слова. Мы не должны больше вступать друг с другом в контакт.

И пока мы стояли, бестолково уставившись на неё и пытаясь переварить сие ораторское витийство, она сощурилась и рявкнула «Идите!» – совершенно несвойственным ей тоном, и мы метнулись по своим комнатам, словно кролики по норам. Ребята Мэддены пошли к себе в спальни, а я поднялась в купол, чтобы написать про привидение.