Ночной садовник

Доктор Крюк захлопнул блокнотик:

– Постельный режим. И не только для неё. Таинственная лихорадка, которую я диагностировал у членов вашей семьи, заметно усугубилась. И боюсь, что остальные тоже слягут, – это всего лишь вопрос времени.

Молли откашлялась:

– А вы не хотите попробовать пиявок, сэр?

В деревне на родине Молли лекари прибегали именно к этому средству. Ведь считалось, что пиявки вытягивают яд из крови.

– Пиявок? – Доктор ехидно хмыкнул. – Разве похоже, что у этой леди остались в организме лишние соки? Может, ты ещё предложишь мне прописать ей белладонну или выкупать в ртутной ванне? Девочка моя, мы на самом пике века модерна, и на смену древности пришли самые современные лекарства!

Доктор запустил пухлую руку в саквояж и, порывшись, извлёк бутылочку:

– Вот, например, травяная настойка. Удивительное средство! Каждое утро я добавляю в чай всего несколько капель – и весь день не нервничаю.

У Молли от стыда вспыхнули щёки. Доктор выставил её полной дурой.

– Посмотрю, как там ужин, – буркнула она и, опустив голову, вышла из комнаты.

Алистер и Пенни ждали за дверью.

– Маме лучше? – спросила Пенни, вытягивая шею, чтобы заглянуть в комнату.

– Нет, конечно, – забитым мятными конфетами ртом промямлил Алистер. – Потому папа и вызвал доктора, дурья твоя башка.

– А ну‐ка, замолчите оба! – Молли потрепала Пенни по голове. – Мама поправится. Доктор Крюк лучший во всей Англии, а может, и во всём мире. Я слышала, когда Наполеону отрубили саблей голову, хороший доктор сумел её пришить.

– Наполеона отравили, – поправил её Алистер. – И это случилось тридцать лет назад.

Молли посмотрела на пакет с конфетами, зажатый в его пухлой руке.

– Тебе не много? – спросила она.

Алистер уставился на Молли, не переставая чавкать, как жвачное животное.

– А ты права, – ответил он и выплюнул липкий мятный комок. Тот со смачным шлепком плюхнулся на пол. Алистер расплылся в улыбке. – Прибери‐ка, а то кто‐нибудь поскользнётся.

Прежде чем Молли успела ответить, у неё за спиной хлопнула дверь, и из комнаты выскочил Виндзор. Со сжатыми кулаками он пролетел мимо на такой скорости, что детям и Молли пришлось отскочить, чтобы их не сбили с ног.

– Куда это он понёсся? – поинтересовался Алистер, вытирая с подбородка нитку липкой слюны.

Вместо ответа Молли отвела детей по комнатам и наказала им умыться перед ужином. Справившись с этой задачей, она вышла в главный холл. Ей было прекрасно известно, куда направился хозяин, ведь в руке у него был ключ.

Молли заглянула в комнату за зелёной дверью. Бертран Виндзор стоял лицом к дереву. Из дупла на него сыпались соверены, шиллинги и пенсы. Он засунул руку в дупло и лихорадочно шарил там.

– Хватит! Хватит! Не надо больше денег! – Он ударил кулаком по стволу. – Я хочу свободы!

Бертран Виндзор рухнул на пол, закрыв лицо руками, повторяя сквозь стоны и рыдания: «Я хочу свободы!» Молли не в силах была отвести взгляд. Ей приходилось видеть, как плачут мужчины, но свидетелем такого она стала впервые. Бертран Виндзор рыдал, как заблудившийся в тёмном лесу ребёнок. Возможно, именно им он и был.

Молли тихонько вошла в комнату и позвала:

– Мистер Виндзор…

– Молли!

Бертран вскочил на ноги, вытер глаза, пытаясь заслонить от Молли дупло.

– Я… я п-п-просто сам с собой обсуждал дела…

– Всё в порядке, сэр. Я знаю про дерево, – прервала его Молли, чтобы он не унижался.

Если в момент появления Молли хозяин выглядел встревоженным, то теперь он поник, будто потерпел поражение.

– Т-т-так я и думал, что это только вопрос времени. Никогда не умел хранить секреты, – сказал он, хмыкнув.

Молли прекрасно понимала, что ей следует уйти и притвориться, что она не видела хозяина в подобном состоянии. Но она также прекрасно понимала, что давно не является обычной служанкой. Она перестала быть девочкой, помогающей по хозяйству, разделив с Виндзорами их историю. Поэтому Молли достала из кармана носовой платок и протянула хозяину.

– Думаю, вам пригодится, сэр.

– Б-б-благодарю тебя, – сказал он, сморкаясь. Потом провёл рукой по небритому подбородку. – Ну и вид у меня, наверное.

Молли откинула с лица чёрные волосы и выдавила подобие улыбки:

– У всех у нас. Вы делаете для жены всё возможное. Бертран кивнул, не подымая глаз. Он ещё раз сложил платок и вытер глаза. Затем ещё раз, будто собирался складывать кусочек ткани, пока тот не превратится в ничто. Молли показалось, что он вообще забыл про её присутствие.

– В-в‐всё должно было быть иначе, – наконец произнёс он. – Я хотел стать другим для Констанции, доказать ей…

Молли подошла ещё на шаг ближе:

– Миссис Виндзор рассказывала, сколько вы сделали для её комфорта.

– Так вот как она это назвала? – На лице Бертрана отразилась горечь. – Конни всегда говорила, что комфорт ей не важен. А я знал, что важен. Она заслуживала больше, чем мог ей предложить рядовой клерк. Я готов был пуститься в спекуляции, если бы не сумел честно заработать денег.