Ночной смотрящий

— Через месяц… — Впервые Долинский поднял глаза на Мишу, и тот поразился, до чего же у этого симпатяги-увальня, типичного фольклорного русака, холодный взгляд. — Через год… Что будет, если вас поймают? А в особенности — если не поймают? Вы об этом не думаете совсем, а, ребята?..

Миша от изумления чуть не проглотил сигарету. А Долинский буравил его внимательным прозрачным глазом.

— Игорь, ты чё, а-ху-ел? — произнес Миша раздельно и очень медленно.

«Михаил!» — мысленно прикрикнула Катя.

— Ставишь московское произношение? — Долинский ухмыльнулся. — Получается. Но это без толку. В Москве тебя мигом вычислят и убьют. Там упырей-любителей и своих-то давят как клопов, а уж залетных… Тебе придется оказаться нужным, чтобы выжить в столице. Но что особенного ты можешь предложить?

Их разделяло метра три, и дай Мише волю, он бы на Долинского прыгнул. Легко, прямо из положения лежа. Одной рукой свернул бы шею собаке, а другой — этому провокатору. И в болото обоих.

Только вот никто Мише воли такой не давал.

— Да он и здесь ничего не может, — сообщила Катя. — Чтобы стать настоящим художником, ему не хватает образования. А уж настоящим мужчиной…

— Давай не будем обсуждать наши проблемы сейчас, а? — попросил Миша с угрозой в голосе.

— Наши?! Проблемы?!

— Не ссорьтесь, — попросил Долинский тихонько.

— С кем, с этим недоучкой? — возмутилась Катя. — Больно надо. Игорь, пошли гулять! Погляди, какая ночь!

— Тебе со мной будет скучно, — так же тихо промолвил Долинский, опуская глаза.

— Зато тебе со мной не будет, — пообещала Катя. — Гарантирую.

— Как-нибудь в другой раз, ладно? Извини, мне сейчас нужно с Михаилом поговорить.

— А-а… — Катя встала и уперла руки в бока. — Вот как… — В голосе ее звякнули льдышки. — А я думала, ты мужик, Долинский. Ну что ж, если тебе с этим… ничтожеством интереснее, чем со мной, — ради бога. Михаил, не забудь тут прибрать. Найдешь меня потом. Если сможешь!

С этими словами она канула в темноту. Единственным из мужчин, кто проводил ее заинтересованным взглядом, оказался Грэй.

Миша наконец-то закурил. Увы, сигарета уже не показалась ему такой вкусной, как могла бы.

— Зачем ты это, Игорь? — спросил он.

Долинский, кряхтя, поднялся с корточек, шагнул к бревну, критически его оглядел и уселся. Грэй с видимым облегчением отошел в сторонку и там прилег. Без Кати у костра — уже совсем погасшего — стало как-то уютнее.

— Ты не подумай, будто я хочу вас поссорить, — сказал Долинский, приглаживая рукой свои растрепанные светлые волосы. — Просто с тобой еще можно договориться, а с ней уже нет.

— Договориться? — Миша хмыкнул. — Почему бы тебе не прийти дней через пять? Отлично договоримся о чем угодно.

— Я уже пробовал. Но в прошлый раз ты ничего не помнил, Миша. А что будет в следующий, не представляю. Это очень индивидуальная штука, друг мой.

— В прошлый раз?!

— Да. Я приходил месяц назад, дня за два до того, как у тебя должен был начаться очередной кризис. Но ты оказался совершенно нормален и просто не понял моих намеков. А в этом цикле не получилось — были дела. Извини.

— Бред какой-то.

— Не без этого, — согласился Долинский. — Но ты поверь моему опыту, сегодня ночью время для разговора — лучше не придумаешь. Я вижу, до тебя наконец-то дошло, в какую ситуацию ты влип. Дошло в полном объеме. И теперь важно, чтобы ты решил, как жить дальше. Решил именно на нынешнем этапе. Потому что, боюсь, через месяц-другой разговаривать с тобой будет не о чем. Сегодня ты в состоянии все изменить. А за потом я не поручусь.

— Погоди. Но Катя? Она как же? — спросил Миша слабым голосом. Он вдруг сообразил: его склоняют к чему-то, очень похожему на предательство. «С тобой еще можно договориться, с ней уже нет». Постановка вопроса Мишу просто напугала. Он ждал нормального «мужского разговора», а вместо этого Долинский принялся чуть ли не вербовать старого приятеля. Друзья так не поступают.

— Нет. Я не буду ни о чем договариваться без нее! — почти выкрикнул Миша. — Мы ведь…

— Тебя отпустило уже? — перебил Долинский. — От первой крови?

— Что? А… Вроде да.

— Добавки хочется?

— Н-нет. Кажется… Точно нет.

— Ну давай еще пару минут тихо посидим, — предложил Долинский, доставая сигареты. — Покурим. Ночь послушаем. Ночка-то какая интересная, вкусная… Многогранная. Редкая ночь. Видишь эти структурки полупрозрачные в воздухе? Голубенькие? Ничего, еще увидишь. Если захочешь. Отдыхай пока. А когда совсем в норму придешь, тогда и побеседуем всерьез.

— Как скажешь, — кивнул Миша. — И чего я тебе верю так…

— Может, потому, что я — живой пример? — спросил Долинский вкрадчиво.

— Знаешь, ты… живой пример! — окрысился Миша. — У меня сейчас жена… Угадай, что делает?!

— Тебе правду сказать?

Миша прислушался и принюхался. Катя ушла далеко. Куда-то к автомобильной трассе. От нехорошего предчувствия у него засосало под ложечкой.

— Не надо правду, — отрезал он. — Я знаю, что через два-три дня это закончится. И Катерина снова будет такой, какой… Какой я ее встретил пять лет назад. Молодой, красивой, ласковой.

— Доброй, — подсказал Долинский. — К тебе доброй.