Ночной смотрящий

— Не знал, что ты женат. Кольцо-то не носишь.

— Может, еще серьгу в ухо? Потом на мои сосиски, — Долинский неуклюже потряс в воздухе растопыренными пальцами, — не всякое налезет. Да и незачем теперь.

— Что-то случилось? — спросил Миша участливо.

— Купил ей квартиру в Москве, вот что случилось. Думаешь, я просто так, от природной жадности расценки на полиграфию задрал? Или бумага сильно подорожала? Ха! Я, Миш, все рассчитал тогда. Кроме одного — что у жены тоже нервы есть. Она меня вытянула, спасла. А я теперь думаю иногда — зачем? Чтобы я ее потерял? Может, лучше уж в подвале собственного дома подохнуть.

— М-да… Ладно, хоть ты ее не заразил. То есть не инициировал.

— Еще как инициировал.

Миша захлопал глазами.

— Подобное тянется к подобному, — сказал Долинский горько. — Жили не тужили, и вот. Совершили открытие.

— И… И что же?! Она не смогла переломаться, как ты?

— Она и не пробовала, Миш. Ее просто некому было держать. Сначала возилась со мной, потом стало уже поздно. Если человеку комфортно в вампирской шкуре, ему переломаться вряд ли удастся. Я-то не ходил по ночам на улицу, мне вкус крови вообще неизвестен. Хотя уже был на грани, но повезло, луна убывала. Как только понял, что в полнолуние безумцем становлюсь, испугался, и тут же в подвал. Каждый месяц — туда, обратно, туда, обратно. Когда отпускало, подолгу валялся трупом, ничего не мог делать. А жена ведь осталась, по сути, одна совсем. Поддалась этому проклятому зову и успела пару раз прогуляться ночью. Ей понравилось. Вот как твоей Катерине. Посмотрю на Катю — и плакать хочется, до того знакомо. Может, мы неправильно с ними обращаемся, а? Прости. Ну и все, что я смог для нее сделать в благодарность, — отправить в Москву к нужным… специалистам.

— Значит, ты смог что-то им предложить, да? Что?! Скажи, что?!

— Значит, смог, — вздохнул Долинский. — Но тебя это не касается.

— Да почему?!

— Потому что на ближайшие годы квота закрыта. У них хлопот полно с теми кандидатами, что уже есть.

— Ох, проклятье! — Миша упал спиной в траву и закрыл глаза. — Зачем, ну зачем же они тогда допускают вот это… Вот как с Катей.

— Вот именно потому, что их мало, и они не в состоянии все контролировать. Недаром столько работы делается руками людей, или таких, как я.

— И много их? Таких, как ты?

— Пока что немного. Хочешь, станет больше? — не спросил, а вроде бы попросил Долинский.

— Сколько?

— Миш, какая разница?

— Я хочу знать. Я имею право знать. Неужели ты не понимаешь, Игорь, зачем мне это нужно? Да я бы с собой покончил еще месяц назад, если б не тот урод, который Катьку… — Миша совсем по-человечески всхлипнул. — Вон, в болоте утопился бы.

— Это вряд ли, — покачал головой Долинский. — В твоем нынешнем состоянии не особенно утопишься. И не повесишься. И в окно не прыгнешь. Разве из моего кабинета, с десятого этажа, и обязательно об асфальт головой… Значит, ты надеешься достать его?

— Я не надеюсь, Игорь. Просто найду и убью. А потом, может, попрошусь к тебе в подвал. Не раньше.

— Ох-хо-хонюшки… — Долинский низко опустил голову. — Миш, подумай, сколько твои поиски могут продлиться и как сильно ты изменишься за это время. В подвал уже не захочется.

— Плевать, — сказал Миша убежденно.

— Миш, я предлагаю тебе реальный шанс. Остаться более или менее человеком. Приобрести кое-какие очень интересные новые качества. И с их помощью сделать то же самое — поймать гада. Когда ты переломаешься, он не сможет на тебя воздействовать ментально, ему придется драться, просто драться. А они терпеть не могут драки и очень боятся тех, кто не боится их, — да, да, поверь. Мы отловим его вместе, я помогу.

— Отловим — и что? — спросил Миша саркастически. — Ты, Долинский, конечно, несъедобный тип, подтверждаю. Но по сравнению со мной слабый. И я буду слабый. Загоним мы ублюдка в тесный угол. А дальше? Осиновый кол ему в жопу? Что-то я осины совсем не опасаюсь. Или, может, вилкой серебряной в нем поковыряться?

— Экий ты… художник, — усмехнулся Долинский. — Есть методы.

— Какие? — тут же встрепенулся Миша.

— Ну, пока ты на другой стороне, тебе о них знать не следует, извини. А если простыми народными средствами обойтись — выгнать его под открытое солнце хотя бы. Не дать спрятаться. Чем опытнее вампир, тем хуже ему на свету.

— А искать как? — Судя по всему, Миша не хотел лезть к Долинскому в подвал. Да и на потенциального самоубийцу он не был похож. А походил он на человека, старающегося добыть как можно больше информации и с ней уйти восвояси. Реализовывать собственный план и жить своей жизнью. Долинский глядел на Мишу сквозь ночь бесцветными прозрачными глазами, и взгляд у него был тоскливый.

— Нюх у меня не хуже, чем у тебя. Ночное зрение тоже, — сказал он. — Ладно, Мишка, я вижу, тебе все это не интересно. Пойду-ка домой. Грэй! Пошли баиньки.

— Я все обдумаю, — пообещал Миша.

— Хорошо бы, — безразличным тоном отозвался Долинский.

— Я, может быть, приду.

— Ага… Приходи.

— Ты не ответил, сколько вас. Таких, как ты.

— Мало, — бросил через плечо Долинский, уходя в ночь.

— Я так и думал, — пробормотал Миша себе под нос. — Эй! Игорь!